ты мне скажешь, конечно же – нет,

ты сама полюбила другого?

ты сама мне его предпочла,

он умнее, спокойнее, тише.

не приду, не спрошу, как дела,

как ты спишь – никогда не увижу.

мне от правды такой – океан

боли, желчи и мертвых касаток.

видно, все, что случилось – обман.

я замёрзла, и кофе несладок.

это так просто, ты – то, что доказывало мою реальность.

все зыбко,

ожоги от сигарет, чтобы почувствовать, чтобы что-то почувствовать, ощутить боль искупления,

осознать себя и снова поверить в то, что я действительно существую:

полосы метро рассекают грудную клетку,

расползаются по грудной полости.

волосы.

подавилась, оторвалась от земли, взмыла вверх, подобная дельтаплану,

ничего не держит, ничего не подтверждает больше, что я – всамделишная,

веришь ли, верил ли, зачем было столько лжи.

ударь меня, ударь меня, докажи.

прижми, прижги, я больше не приду, с меня довольно?

я довольна, поигрались и хватит.

едем в Мирбат мимо скалистых пляжей, смотрели Вади.

ничего не откладывается, как птичьи яйца,

плавники акульи, были или не были, одеяло тянули каждый – в свою сторону,

разорвали. мучили друг друга неопределенностью,

не знали, чего хотели, совсем ничего не знали,

просто терзали, терзались, бросало из жара в холод,

я себя чувствовала ненужной, глупой, никчёмной и бесполезной.

зачем я вообще полезла?

просто так хотелось почувствовать свою настоящесть, плотскость, земли коснуться.

сойти оттуда, где я – богиня, хотелось проснуться.

палатка дарит ни с чем не сравнимое ощущение независимости и свободы.

к нам приплывали дельфины,

мы видели их с высоты рваных скал.

я пылала, тяжелое дыхание в холоде под миллиардами звёзд,

в яркости этой искали ответы, придумали путь,

знаем, что делать, развязаны руки, открыты глаза,

жаром пышущих тел расползается море под нами,

а в нем черепахи, горы по правую сторону,

смотрим. нам ехать. нам – целый мир, а вокруг – пески, небо натянуто, как панама на голову, не разразится.

оранжевизна окружила и душит, днём будет палящее солнце,

а я остыну.

нужно: