Почувствовав руку на своем плече, Кумико, наконец, обернулась. Как она и думала, это был Сюити. В другой руке он держал словарь английского языка, который им выдали в школе. Кумико драматично вздохнула, чуть нахмурив брови.

– Я не игнорирую тебя.

– Опять врешь?

– Нет, я не вру, – сказала Кумико, закрывая книгу, которую читала в поезде. Она взяла ее сегодня у Сапфир. Роман с сумасшедшим сюжетом о ребятах из Токио, вынужденных рисковать всем в игре на выживание. Несмотря на свои по-детски милые черты лица, Сапфир явно была без ума от подобных вещей.

– А почему тромбон?

– Что тромбон?

– Почему ты выбрал тромбон? Ты же на валторне играл.

– А, – усмехнулся Сюити. Толстый словарь в его руке покачнулся. Кумико смотрела, как на свету мерцает обложка. Она вспомнила, что завтра будет тест, и тихонько выдохнула.

– Я всегда хотел играть на тромбоне. В средней школе мы все решали в камень-ножницы-бумага, и я проиграл. Но в этот раз победа за мной.

– Валторна была тоже ничего.

– Не спорю, мне нравилось на ней играть, но тромбон куда круче!

– Да, наверное.

Кумико сама любила тромбон. В отличие от других духовых инструментов, у него была кулиса, с помощью которой можно было регулировать высоту звука. В этом было что-то захватывающее.

– Рэйна снова играет на трубе. Прямо как в средней школе.

– А, Косака? Ну, она всегда была одержима трубой.

В средней школе Сюити играл в той же секции, что и Рэйна. И все же они не были особо близки, в лучшем случае были просто знакомы. В оркестре средней школы было около сотни участников, поэтому многие из них знали лишь имена своих товарищей. Если они не играли в одной секции, не было особой причины знакомиться с остальными.

– Слушай. Не знаю как сказать… От нового оркестра у меня какое-то странное ощущение.

– Отчего же? – спросила Кумико, с любопытством наклонив голову. Пока что у нее была лишь одна репетиция с секцией, и ничего особо странного она не заметила.

Плечи Сюити поникли, и его взгляд скользнул по реке Удзи, словно в поисках ответа. Заходящее солнце разбросало блестящие пятнышки по ее поверхности. Сюити вытянулся, словно пытаясь вглядеться в глубь реки, но вода была слишком темной, чтобы что-то увидеть.

– Ну, конечно, ты же в «Королевстве баса». Это территория Танаки.

– Что еще за «Королевство баса»?

– Я тоже не в курсе всего, но кто-то из старших вас так называл. Сказали, что пока у вас правит Танака, вы никогда не распадетесь.

– А другие секции распадутся?

– Только между нами, – сказал Сюити с усталой улыбкой. – Ты же заметила, что в оркестре Китаудзи почти нет одиннадцатиклассников? Знаешь почему?

– Да, мы пытались об этом поговорить. Но нас остановил Гото.

«Вам не о чем беспокоиться», – со вздохом вспомнила она его слова. Он явно был недоволен. Неужели эта настолько страшная история?

– Да, видимо, они сильно поругались с выпускниками. Раньше их было больше тридцати, но почти половина из них ушла.

– Из-за чего они поссорились?

– Ты не поверишь, – сказал Сюити. Что бы это ни было, его это сильно взволновало. Обычно полуприкрытые глаза парня были широко раскрыты от волнения.

– Это странно, но никто из нынешних выпускников не приходил на репетиции! И притом что сами они играли отвратно! И у них хватило наглости говорить остальным, чтобы мы не бросали заниматься! Вот почему у одиннадцатиклассников – ну, тогда еще десятиклассников – возник конфликт со старшими.

– Ты серьезно? – это все, что Кумико смогла сказать в ответ. Она никогда бы не подумала ничего такого о своей секции. Аска обожала эуфониум больше, чем кто-либо другой, и с радостью могла играть на нем без перерывов. Во всяком случае, казалось, что пропускать репетиции будет скорее Нацуки.