Тулулу проснулась от стороннего шороха, но не подала виду. Она приоткрыла глаза и сразу заметила виновника. Это был Дункан. Он, стараясь никого не будить, направлялся в карго-отсек. В каком-то другом случае возможно у него все прошло бы тихо и незаметно, но в силу того, что Тулулу и так не спала, все произошло естественным образом. Она проследила за ним полуоткрытым глазом, пока тот не скрылся за дверью в грузовой блок. «Ну и хеля ты там забыл, «Энвис»! Спать не даешь!». Она немного попричитала в уме, скорее чтобы повеселить себя, чем пожаловаться. Однако же ей взаправду стало любопытно, и она неспешно, пытаясь аккуратно обойти развалившегося на полу звездой Апполо, двинулась следом. Тот, похоже, был привычен к столь стеснённым условиям и спал, как сурок без задних ног.

Дунк сидел над плотно упакованным в вакууме серого полимера миниатюрным женским телом. Малогабаритность Тулулу не смутила, потому что полимерные пакеты для трупов со временем вытягивали воздух и влагу, по сути мумифицируя мертвое тело внутри. Еще до того, как Дунк, заметил ее, она уже обо всем догадалась. Мертвое тело внутри принадлежало его матери Аманды, павшей на Кроне, точнее на его орбите среди многочисленных коридоров и ответвлений огромной гига-фабрики. Тут рядом закрепленные на полке у стены, но уровнями выше лежали еще тела других погибших из альхонского отряда. Почему-то взгляд Тулулы скользнул и по ним тоже. На память ей внезапно пришел собственный муж Бомбаста вероломной убитый Ирмой «Зимой» еще там на Парпланде. На мгновение собственная боль утраты вернулась, кольнув сердце, но Тула с легкостью бездушной машины отстранила воспоминания, оставив где-то глубоко в душе лишь призрачную тень в виде леденящего холодка.

Дункан плакал, но делал это очень тихо и как бы в себя. Он не услышал, как Тула зашла следом за ним в карго-отсек и опустила свою ладонь ему на плечо.

– Воин, погибший в бою, не погибает, но живет вечно – сказала она тихо прямо ему над ухом.

Дунк тут же прекратил ныть и подобрал сопли.

– Откуда тебе знать? – спросил он недоверчиво, но не оборачиваясь.

Его рука по прежнему лежала на полимерной поверхности упакованного тела матери, и глаза смотрели туда, где скрывалось ее лицо.

– Я – воин, ты – воин! Она тоже воин, потому что вступила в отряд! … А у воинов только такой путь! Другого нету!

– Мне ее очень не хватает, Тула – тихо пояснил Дункан.

– Прекрасно тебя понимаю… Мой муж погиб на Парпланде, так что я знаю, что говорю! – твердо и громко сказала наемница, как отрезала. – А теперь подбери сопли и иди спать!

Дункан повернулся к ней и посмотрел прямо в глаза.

– Научи меня воевать, как ты.

Его голос звучал твердо и решительно. Не было и намека, что еще минуту назад он хныкал, как ребенок. Тулулу растерялась от такого неожиданного поворота. Она даже не сразу поняла, о чем он.

– Тфу ты! Хель тебя дери, «Энвис»! … Я ж этим и занимаюсь! – оскорбилась наемница.

Он замотал головой, не соглашаясь с ней.

– Нет, Тула. Научи меня сливаться с машиной, как ты. Чтобы чувствовать ее, как свое тело – не унимался Дункан. – Я хочу быть не просто пилотом боевого робота, но настоящим воином-мехводом, как наемники «Зова».

Она настолько не ожидала такого поворота, что сама растерянно смотрела на него, моргая, как от соринки в глазу. Так, где-то с минуту или около того, они смотрели друг на друга молча. Затем Тулулу, все же, ответила:

– «Энвис», не знаешь, что просишь… Для вас с Габри довольно будет просто научиться быть хорошими пилотами боевых машин… Что я и делаю, если ты не заметил… А сейчас пошли спать!