«Ганап» прямо на ее «глазах» приподнялся. Оба его легких роторных орудия возникли из травы, слегка довернулись в люльке и выдали длинные очереди прямо по приближающемуся «Грею». Габриель физически ощутила толчки в грудь, по животу, плечам и даже голове. Бронебойно-зажигательные снаряды, словно осы жалили ее, прожигая и отрывая кусочки и без того местами сильно расколотой брони. Робот полыхнул, как свечка, выбрасывая в небо каскады ярких разноцветных искр. Он застыл на мгновение, как красивая искрящаяся статуя, чуть пошатнулся и рухнул плашмя, «мордой в пол».

Поединок был окончен, а за приоткрытой скорлупой тяжелого силового скафандра «Вихор», где сидела все это время Габриэль, уже доносился задорный лошадиный или скорее просто парнокопытный такой неприятный, такой раздражающий теперь рогат «Одалы».

– Ну, что!? Вояка херова!? – комментировала свою победу Тулулу. – Вот и скажи теперь, что ты своим умом живешь! Тогда кто надоумил тебя взять «Грея» в столь очевидно неподходящих для этого условиях.

Габриэль решила для себя молчать, но Дункан, бывший тут, лишь подливал «керосину». В итоге «Мамба» не выдержала и попыталась реабилитироваться:

– Тогда поясни почему твой выбор пал на «Ганапа», а!? Ведь очевидно же, что я знаю эту машину лучше остальных… Тебе это тоже известно!

– Ха-ха-ха… Именно поэтому и взяла «Ганапа». Ты бы ни за что не подумала, что я могла бы поступить так глупо! Разве нет!?

Габриэль вздохнула. Она прекрасно понимала, что эта дикая с виду и по повадкам женщина-наемница ее очень элегантно переиграла. Однако все же было кое-что, что вызвало радость на лице Габри:

– Но ведь и я тебя конкретно приложила одной единственной миной-липучкой! Разве нет!? Ничья!?

Снова в ответ послышался протяжный рогат Тулулы.

– Повелась, а!? Даже тут повелась! … Твоя мина действительно чуть не приговорила меня на последней кассете. Только ты ее поздно детонировала. Небось «СПЕКТР» твой сдох совсем, иначе рассчитала бы, да? … Признаю. Тут мое везение и твое невезение где-то… Но согласись, как же ты повелась!

– А разлом на твоем коробе!?

Габриэль даже на проекция вывела кадр, запечатленный с сенсоров ее машины.

– Вот! … Что это, если не след от детонации мин, а!?

– Ну конечно! Оно так и должно было выглядеть для тебя! … А не смутило, что я сижу в разбитой машине, а!?

– Я подумала, что ты тяжело переживала проигрыш, что тебе стыдно ее покидать, вот и сидишь.

Тулулу снова залилась своим раскатистым смехом:

– Ой я не могу! До чего самоуверенная и самовлюбленная особа! … Ты на самом деле думаешь, что я не пережила бы проигрыша!?

Габриэль ничего не ответила. Зато молча пальцем указала на разбитый короб тяжелых мин на горбу «Ганапа». Тулулу отсмеялась, посмотрела на экран и пояснила:

– Там осталась последняя мина, которую я приберегла на всякий случай. Привычка у меня такая, если хочешь… Ну, я взвела ее, чтобы иметь возможность сразу отстрелить, если что… А тут бабах прямо над головой. Думала, оглохну… Этот нейро-шлем неплохо так передает ощущения. Я прям поверила… Ну оценила повреждения и поняла, что ничего страшного… Но ты-то этого не знаешь, а?

Тулулу, договорив, заискивающе посмотрела в лицо Габриэль. Она издевалась над ней весьма примитивно и топорно. «Мамбу» это раздражало, но она терпела и держала себя в руках. Ее очень раздражала манера наемницы, ее раздражала сама наемница. Она помнила, что лишь вынужденный пассажир на шаттле, как и ее раненый отец, который был в капсуле мед-блока на интенсиве. Габриэль понимала, что домой на Крон вернется не скоро, что подписалась на это все только ради своего отца. Но терпеть издевательства этой черномазой наемницы ей становилось все сложнее и сложнее. Габри посматривала на Дункана, который так сильно походил на ее погибшего младшего брата и который сейчас снова спорил о чем-то с Тулулой. Как бы это странно ни звучало, но тут на борту межзвёздного шаттла «Спэйсгейт» среди наемников не было явно выраженного командира, хотя непререкаемый авторитет был именно у этой наемнице-убийце Тулулу. Габриэль все помнила. То, как они на пару с Бродом обезглавили подразделение прямо в штабе, убив ее товарищей и братьев по оружию, время от времени приходило ей на память. К Дункану же она не питала злобы хотя бы за то, что там на Кроне он защитил колонну мирных, где были и ее родители, а потому как-то интуитивно признавала за ним авторитет, воспринимала его даже как главного в альхонском отряде. Как, вообще, такое вышло, что Дункан Эш с позывным «Энвис», признавался ей главнее матерой наемницей, Габриэль и сама не смогла бы пояснить. Вот и выходило так, что это она сама для себя решила, что Дунк главнее всех остальных, хотя бы потому что он – альхонец, а Тулулу – нет. То, что у наемников не было строгой иерархичности, что ей, как военной и служивой, было привычнее и ближе, она умом понимала, но интуитивно все равно искала какие-то косвенные признаки его главенства. Даже сама матерая наемница, распекавшая и поносившая его за глупости на симуляциях, делала это как-то уж слишком по наставнически. Дункан же по настоянию Тулулы согласился на полет в далекую Найрому, а не наоборот, хотя, правды ради, выбора не было ни у кого: либо сгинуть среди изрытых оврагами сухих равнин Крона, либо сбежать с помощью украденных разгонных колец на Найрому. Куда либо еще шаттл физически лететь не мог из-за разбитого ди-фазера, а значит приходилось слепо доверять вектору направления самих разгонных колец. Мифаста, представитель ГЛТК, брат павшего мужа Тулулы, сделал для них то самое «выгодное» предложение от которого было невозможно отказаться. Тогда Габриэль казалась эта идея не такой уж и плохой с учетом ее пошатнувшегося положения на охваченном гражданской войной Кроне. Сейчас же, спустя более чем 3 недельных цикла лета в ВК, она уже не была так сильно уверена. Все это произошло не сразу, но накапливалось благодаря раздражителю в лице черноликой лысой наглой и заносчивой наемницы.