Правда, как обычно, была где-то неподалёку. Капитан всегда был в курсе того, кто к нему назначен и с какой целью. Ведь он чаще всего и передавал приказы новоприбывшему офицеру в чёрной форме. Миф про «плохих государственных шпионов» просто был слишком удобным способом перенести недовольство с конкретного капитана на абстрактный государственный аппарат. Не могу сказать, что мне нравилась такая практика, но кто будет слушать капитана недофрегата, к тому же получившего звание только полгода назад?

Возле моей каюты стоял уже весьма немолодой мужчина с залысинами, тщетно скрываемыми под чёрной под стать форме фуражкой. Его глаза не выражали абсолютно никаких эмоций, выдавая в нём профессионала, который службу ставит выше собственного «я». Это был Евгений Лютцев. Официально на корабле он числился вторым лейтенантом, хотя по выслуге превосходил Фаррела как минимум в несколько раз. Не говоря уже про практический опыт. В чём была причина такого отсутствия интереса к карьерному росту, никто не знал. Сам же он хранил эту тайну в секрете, а секрет – в загадке.

Жестом я пригласил его к себе в каюту. Мы оба выдержали вежливую паузу, давая друг другу время сесть и собраться с мыслями. Так наше общение обычно и проходило – как необъявленная шахматная партия.

– Вы в курсе произошедшего? – без всякой конкретики спросил я.

– Не больше вашего, капитан, – нейтрально, но двусмысленно ответил Лютцев.

– Сейчас Кереньев достаёт тело, и мне хотелось бы, чтобы было проведено полное медицинское освидетельствование. Возможно, причина всего лишь в алкоголе.

– Даже самая крепкая водка не отключит автоматику, – заметил лейтенант менторским тоном.

– Да, – с улыбкой согласился я, – поэтому поднимите досье на эту троицу. Политические взгляды, враги, друзья, мотив к суициду. Проверьте записи с камер. Разумеется, всё должно быть максимально тихо. Возможно, это всё – политика.

Этого страшного слова большая часть офицеров боялась сильнее, чем огня. А нет ничего страшнее пламени, вырвавшегося на свободу, в тесных коридорах космического корабля, чья атмосфера имеет чуть повышенное содержание кислорода. Лютцев же не боялся или во всяком случае не показывал этого внешне:

– Разумеется. Всё будет сделано наилучшим образом, капитан. Разрешите идти?

– Идите.

Я тоже решил не оставаться в каюте и, выждав пару минут, отправился на мостик.

***

Задача, порученная мне командование флота, была предельно ясной: система Атроцио находилась на фланге вражеских флотилий, и тут периодически появлялись, с неясными целями отдельные корабли противника. Если это было наблюдение, то за чем именно? Посыльная служба? Сложно представить, чтобы в век космоса кто-то использовал курьеров. Так или иначе, эти перемещения, и в частности их регулярность, крайне заинтересовали командование. Понаблюдать и разобраться в происходящем было поручено мне.

Газовый гигант мной был выбран не случайно. На его поверхности свирепствовали электромагнитные бури, а орбита была сплошь усеяна лунами и астероидами. Идеальная маскировка, позволяющая спокойно наблюдать за всей системой, не рискуя быть мгновенно обнаруженным появись здесь кто-то посторонний. Впрочем – никто и не появлялся до сих пор, хотя прошла целая неделя.

– Капитан на мостике! – объявил Фаррел, по уставу прикладывая руку к фуражке.

– Что-нибудь новенькое? – поинтересовался я.

– Космический кит, капитан, – отрапортовал Фаррел и вывел на главный экран изображение.

Перед моими глазами предстало огромное существо, судя по данным, не менее нескольких сотен километров в длину, вальяжно плывущее по известным только ему делам. Эти создания питались светом и, как правило, обитали в туманностях или на орбитах умирающих звёзд. Где и при каких обстоятельствах зародилась эта форма жизни, биологи так и не смогли дать ответ. Большая часть китов была очень старой: они «родились» ещё до того, как на Земле вымерли динозавры. Самая молодая особь, которую исследовали земные учёные, была ровесницей человека как вида. Если их не тревожить, то они не представляли абсолютно никакой угрозы. Поэтому я ещё пару минут постоял на мостике, наблюдая за корабельными системами, и, откланявшись, пошёл обратно.