– А остальные? – спросил Джохан, надеясь поймать лгунов на слове. – Ваши друзья, погибшие при нападении. Они тоже были фермерами?

– Да, – отозвался мужчина, а его спутница в тот же миг выпалила:

– Мы их толком не знали.

– Так знали или нет? – хладнокровно уточнил джедай.

Наемники вперились друг в друга долгим сумрачным взглядом, но в конце концов заговорила женщина:

– Мы только утром познакомились. В лагере ситхов. Они тоже сказались фермерами, но могли и соврать.

– Соврать? Да неужели? – ехидно протянул Джохан. – Ума не приложу, зачем бы кто-то стал лгать.

Стражник снова сдавленно хрюкнул.

– Вам с этим номером гастролировать надо, – заявил он. – Если вдруг, мало ли, из тюрьмы живыми выйдете.

Пленник явно собрался огрызнуться в ответ, но прикусил язык – сокамерница вовремя ткнула его локтем под ребра. В этот момент в каюту просунула голову одна из помощниц Фарфаллы.

– Генерал готов вас принять, – сообщила она Джохану.

Падаван вскочил со стула и подбежал к ней.

– Эй, передай начальнику, чтоб отпустил нас! – крикнул ему вслед заключенный. – Не забудь про нас!

«Разбежались», – подумал Джохан. Стражнику он наказал:

– Приглядывайте за ними. И не верьте ни единому их слову.

Помощница повела джедая долгим извилистым маршрутом по разным ярусам «Попутного ветра». Камеры располагались в глубинах трюма, а Фарфалла ждал юношу на самом верху, на командирском мостике. По пути Джохану встречались сотни знакомых лиц – джедаи и солдаты, с которыми он бок о бок сражался во время войны. Завидев его, соратники коротко кивали или махали рукой: все были слишком заняты собственными делами, чтобы вступать в разговоры.

Многих Джохан видел впервые – это были беженцы с Руусана. Одних поспешно эвакуировали перед взрывом ментальной бомбы, и теперь они ждали своего часа, чтобы вернуться на планету и заново начать там обустраиваться. Других война лишила дома и семьи – возвращаться им было некуда, а на планете их ждали только горькие воспоминания и боль утраты. Тех, кто не желал оставаться на Руусане, Фарфалла распорядился обеспечить транспортом до Центральных миров Республики – там они могли начать жизнь с чистого листа, вдали от пережитого кошмара.

«Сколько же сломанных судеб… – размышлял Джохан, пока безмолвно брел за своей проводницей. – Сколько страданий… И все это будет напрасно, если кому-нибудь из ситхов удастся сбежать».

Когда они добрались до мостика, посланница отвела юношу к личным покоям Фарфаллы. Она коротко постучала в закрытую дверь, и с другой стороны донеслось:

– Войдите.

Помощница генерала прижала ладонь к панели, и дверь отъехала в сторону. По кивку девушки Джохан перешагнул через порог и услышал, как дверь с шипением закрылась за ним.

Каюта была просторнее, чем он ожидал, и сверкала пышным убранством в лучших традициях Валентайна Фарфаллы. По полу стелился яркий багрово-золотой ковер, а стены пестрели картинами, которые сделали бы честь даже самым изысканным художественным галереям Алдераана. У дальней стены возвышалась громоздкая кровать с балдахином, вытесанная из дерева врошир – подарок от вождей вуки с Кашиика. Покрывало и подушки были сотканы из желтых и красных переливчатых шелков, а каждая из четырех стоек была расписана сюжетами из жизни Фарфаллы: там было запечатлено его рождение, вступление в Орден джедаев, посвящение в ранг мастера и знаменитая победа над войском ситхов на Кашиике. Сам генерал восседал в углу за необъятным столом и просматривал отчеты на встроенном в столешницу мониторе.

– Ты расстроил меня, юный падаван, – заговорил он, выключив экран и обернувшись к Джохану.