Со всех сторон место для набора Звёздной Крови перспективное. Вот только почему внутри всё сжимается при мысли о том, что я собираюсь в эти руины?

Тем не менее я уже отписался Алексею, используя вокс-сеть, поделился своими злоключениями. Мы с ним долго беседовали и решили, что он оформит патент на создание наёмного отряда, раз уж я больше не могу рассчитывать на покровительство Аркадона. Когда это аукнется остальным моим товарищам, решили не ждать, а потихоньку перебираться в выбранное место. Это и так было в наших планах, просто мы их решили немного форсировать.

Договорились, что Ами и Чор примкнут ко мне в Деревне Старателей – небольшом пристанище, ютившееся за Золотой Стеной. А потом я выйду к нашему десантному боту и начну там понемногу обживаться. Особенно понравились рассуждения Соболя о том, что если хотим выжить и процветать в Единстве, то должны держаться вместе.

Наконец, где-то во время этих ленивых размышлений тюремный паромобиль затормозил. Мои мысли прервал грохот тяжёлой задвижки.

Гвардейцы поднялись отстёгивать кандалы и поднимать осоловевших от долгого пути заключённых на ноги, кого окриками, а кого и пинками. Выбираясь из вонючего кунга, ощутил, как струя раскалённого воздуха ударила в лицо. Что же, здравствуй, Кровавая Пустошь, я вернулся. Давненько не виделись.

Выйдя из кузова, я увидел пыльную улицу небольшого городка – придорожный посёлок с редкими постройками из побитых временем камней и досок. Из подворотен тянуло прогорклым дымом и запахом помоев. Где-то позади дребезжал колокол.

– Проваливайте, – буркнул один гвардеец, снимая с меня кандалы. – Дальше ваша безопасность – не наша забота.

Я едва удержался от колкости. Но сейчас выяснять отношения было себе дороже. Сдуреть от вынужденного безделья очень легко, а мне нужно продолжать жить. И жить, желательно, долго и процветать.

Впереди бескрайняя пустошь, равнина с жидкими клочьями степной травы кустиков; вдалеке позади высилась тёмная линия – Золотая Стена, величественная громада аркадонских укреплений.

Вместе с десятком таких же «счастливчиков» я остался стоять на жаркой улице, не особо представляя, чего ждать дальше и с какого конца начать. Ясно было только одно: они выкинули неудобного меня подальше, чтобы сгинул, исчез и больше не мешался, пока сильные мира сего делят власть. И теперь моя жизнь снова зависела лишь от меня самого. Как и всегда, впрочем. Раз кое-кто считает, что от меня можно так просто избавиться, – они крупно просчитались. Я вгляделся вдаль и ощутил, как в груди нарастает холодный гнев.

Все депортированные как-то незаметно разбрелись кто куда, ещё не успела осесть пыль, поднятая гусеницами. Поняв, что остался один, я медленно пошёл по пыльной улице, словно охотник на незнакомой территории.

Стоял хмурый жаркий полдень, из пустоши дул пыльный ветер. Я не искал гостеприимства – всего-то требовалось, что найти того, кто продаст мне тауро или цезаря, чтобы на следующее утро отправиться в Посёлок Старателей. У меня имелся Обжора, но он не способен нести меня круглые сутки, время его призыва ограничено. Живой скакун тоже не сможет, но так я смогу пересаживаться с уставшей животины на свежую. Спросить дорогу было не у кого, местные все попрятались по жалким хибарам, служащим им жильём. Неплохо, конечно, сразу было бы приглядеться к местным, жившим здесь, потому что доверие к незнакомцам никогда не было моей сильной стороной.

Остановившись перед огромным сараем с обшарпанной древней вывеской, поскрипывавшей на двух цепях, я прищурился. На ней было грубо выведено: «Тауро и цезари Лукса Грита».