– О! – Аделаида подняла брови и чуть порозовела, – Всё гораздо лучше, чем я ожидала. Так что? Ты изменил намерение окончательно сойти с ума и решил принять свой дар?
– Деваться некуда, – усмехнулся Михаил и зажёг плитку под чайником, – Аделаида, скажи, ты что-нибудь знаешь о Каяне?
– Каяны жили здесь давно, задолго до прихода человека. Говорят, что в старые времена их было много, они всю округу здесь заселяли, но со временем им стало не хватать еды, они стали пожирать друг друга… и начали вырождаться. Но, наверное, ещё мог остаться кто-то из их рода, далеко в глуши, за болотами.
– Один из них в овраге обитает, я видел нору. И он убил Пинепу, и их маленького сына. Я сам принёс тело Пинепы его жене. А они собрались и уехали отсюда, куда-то дальше. Никоп мне сказал…
– О! – брови Аделаиды снова поползли вверх, – Миша, свет мой! Я ни разу не видела такого, чтобы вот так быстро…
– Спасибо, – Михаил смутился, – Только вот… что мне делать? Никоп сказал, нужна подготовка. Я думал, ты знаешь, какая, и скажешь мне.
Аделаида задумчиво постучала по столу рукой в сиреневой перчатке. Ароматный дым от её трубки плыл тонкими струйками в подрагивающем свете свечей.
– На моём веку я такого не помню, ни мне, ни тем, кто был после меня, такие навыки были не нужны. Каяны не объявлялись в наших краях. Но я знаю, должны быть записи, старые, древнее моих знаний. Моя прабабка писала, свои и деда своего, тот был уже старый, писать не мог, когда передавал ей знания. Нужно искать.
– Где искать? Я тут весь дом облазил, ничего подобного не нашёл. На чердаке была коробка с книгами, но они все современные.
– Тебе нужно искать… по-особенному. Дом этот старый, но и он стоит на фундаменте, заложенном много раньше, до него здесь стоял другой дом, старше нас с тобой, вместе взятых. Нужно…. Как бы тебе сказать… нужно его слушать. Ты уже открыл, как Зверобой умеет видеть? Так вот, слушать тоже можно по-разному.
Прохладная августовская ночь зажигала на тёмном небе жемчужные россыпи, на столе горели свечи, в вазочке играло малиновым цветом бабы Клавино варенье. Дружеская беседа успокаивала, приносила умиротворение и покой, Михаил чувствовал себя так, словно после очень, очень, очень долгой дороги он вернулся наконец домой.
Глава 14.
Утро для Михаила постепенно переставало быть мучительным. Просыпался он легко, когда солнце заглядывала в комнату через старенький тюль, немного лежал в кровати, наслаждаясь покоем, а потом принимался за упражнения. Раненая нога беспокоила меньше, мышцы на ней, раньше словно окаменевшие и иссохшие, теперь наливались жизнью, иногда начиная гореть и пульсировать, но это было скорее приятно, чем больно.
Окатив себя во дворе водой из ведра, Михаил ухнул и округлил было глаза, но такой холодный утренний «душ» уже не перехватывал его дыхание. Привык, нормально! Растерев себя полотенцем до красноты, он отправился жарить яичницу и за завтраком не переставая думал о том, что сказала Аделаида.
Да, дом был старый, но Михаил и сам знал, что подвал под ним был построен давно, но… ничего особенного он не видел там – обычные стены, выложенные из камня, пригнанного очень плотно друг к другу, кое где сделаны такие красивые арочки, словно слепые оконца.
Надо электрикам позвонить, чего у них там, когда соберутся чинить ему тут электричество! Конечно, его сразу предупредили, что ждать ему придётся долго, больше месяца, но всё равно надо пошевелить. Хоть к зиме-то пусть сподобятся! А пока лезть в подвал придётся с фонарём!
Михаил таким добром запасся, конечно, купил несколько фонарей, один из них импортный, динамический! Ход в подпол был устроен в кухне, отодвинув старый бабушкин сундук, Михаил спустился по скрипнувшей под его весом лестнице в подвал.