. До тех пор «расовый селекционный отбор» ограничивался животными, несмотря на то что фон Штефаниц уже думал на шаг вперед в духе Геккеля и Плётца. Собаковод, рекомендующий убивать уродливых, слабых или просто лишних щенков, еще в 1932 году писал: «Мы, пожалуй, по праву можем сравнить разведение овчарок с человеческим обществом»[71]. В «Правилах ведения племенной книги» он окончательно установил, что «доля чужой крови» при разведении овчарок не должна превышать 1/128. И так же как немецкая овчарка, «тело немецкого народа» должно выращиваться чистокровно [72]. В 1935 году нацисты подхватили идеи, изложенные в правилах селекции фон Штефаница, и продолжили их в первом распоряжении к «Закону о гражданине Рейха»[73][748]. Правда, теперь речь шла не только о «примеси крови» у овчарок, но о «степени примеси» у «евреев» и «цыган»[749].

Целенаправленная селекция немецких овчарок фон Штефаница вполне отражает настроения его современников. В XIX веке в буржуазных кругах чистокровность животных была желанной целью: считалось, что это позволит лучше и точнее предсказать поведение животного [74]. За 12 лет число признанных чистокровными животных возросло с 250 до порядка 13 000[75]. В начале 30-х годов племенная книга насчитывала уже более 400 000 немецких овчарок [76].

За считаные десятилетия немецкая овчарка превратилась в символ немецкой собаки. И если на рубеже веков догов рейхсканцлера Отто фон Бисмарка еще с уважением называли имперскими собаками, а позже такс кайзера Вильгельма II считали «символом добродушного немца», то отныне овчарка фон Штефаница олицетворяла немецкий дух в чистом виде[77]