«Ну почему я не мужчина! – сетовала про себя Жанна. – Как мне его теперь до лагеря донести? Не бросать же тут. Где носит этих слабаков, которых давно бы…»

Ее размышления прервал неуверенный оклик.

– Ну наконец-то, лентяи. – Отозвалась она. – Тащите носилки. Или за вас всё должна делать женщина? Живее, живее!

Растерянные наемники побежали в лагерь, принесли носилки и погрузили на них раненного маркиза. Они предложили помочь чем-либо и Жанне, но та отказалась.

В лагере она промыла и заново перевязала рану на лице и как только убедилась в том, что о маркизе достойно позаботится врач, улеглась спать. Наутро она сняла повязку, и холод пробежал по ее спине. «Это всё!» – мелькнуло в ее голове. Отражение расстроило ее до слез. Впервые за много лет она плакала. Тигр изувечил ее лицо навсегда: поперек левого глаза багровел ужасный глубокий шрам – от середины лба, через всю щеку до самого подбородка. Сам левый глаз тоже пострадал. Теперь он заплыл белой пеленой. Жуткое зрелище. Весь день она просидела в своем шатре и думала, как же ей теперь быть. Ей казалось, что это сломит ее. Но пережив первый шок, она решила отнестись к этому как к очередному испытанию. «Привыкну и другие тоже привыкнут. Рано или поздно» – думала она. Привыкать пришлось долго и трудно. Больше всего ее злили сочувственные речи дам из ее окружения. «Бедная деточка, как же ты теперь?» – ворковали вокруг нее тетушки, стоило ей появиться на их приеме. Все чаще она проводила время обязательных для светского приличия визитов в компании маркиза Д’Апше и его друзей. Это, конечно, порождало разные слухи, но, по крайней мере, отвлекало от обсуждений ее столь очевидной травмы.

* * *

Вернувшись с собрания землевладельцев взбешенной, Жанна стояла перед зеркалом и расчесывала волосы. "Упрямый осел – думала она. – И как от только не поймет. Только зря потратит время, патроны, да и волков попусту перестреляет" Поняв, что стоять на месте она больше не может, Жанна переоделась в дорожную одежду, схватила на выходе треуголку и вырвалась в прохладные сумерки. Она вскочила в седло и отправилась в Абат. Она хотела еще раз поговорить с теми, кто нашел детей. Но начать она решила с местного лесника. Он может узнать здесь каждую лису по хвосту и волка по холке. И если это действительно бешеный волк, лесник это поймет. Лесник по имени Валентин, немолодой и одинокий, жил в старой хижине прямо в лесу недалеко от деревни. Жанне казалось, что он всегда выглядел одинаково, сколько она его помнила. Ее отец никогда не был хозяином-домоседом. Он знал всех на его своих землях. Если у кого-то пропадала корова, он шел за помощью к Гвенаэлю; если женщину бил муж, она шла за защитой к Гвенаэлю. Он приучил к этому и дочь. Жанна была знакома со всеми жителями местных деревень, всегда принимала участие в их жизни и решала их проблемы. Валентин был для нее давним знакомым. Она помнила, как отец первый раз взял ее с собой в старенькую хижину. Девочка была немного напугана. Ей страшновато было заходить в дом, стоящий прямо посреди леса, в котором жил рослый мужчина, похожий на медведя. Густые темные волосы переходили в не менее густые усы и бороду, над которыми сверкали ярко-голубые глубоко посаженные глаза. Но Валентин оказался добрым малым. Он рассказывал Жанне разные истории и сказки про животных жеводанских лесов и выстругивал деревянные игрушки. Он знал все обо всех животных леса, как ее отец о крестьянах. Поэтому, когда в лесах объявился бешеный зверь, Жанна отправилась именно к нему. Погрузившись в воспоминания, смешанные с тяжелыми размышлениями о нападениях, она не заметила, как добралась до хижины. Она соскочила с коня, сняла треуголку и постучала. Но никто ей не ответил. На лес уже опустилась ночная тьма, куда мог уйти Валентин в такое время? Судорожно вздохнув, она дернула ручку хижины. Дверь оказалась не заперта. Увиденное в доме удивило и даже напугало Жанну. Дом был перевернут вверх дном, содержимое всех шкафов и сундуков валялось на полу. Но это было не ограбление: никаких ценностей не взяли, да и какие ценности могли быть у Валентина-лесника? Интуиция подсказывала, что сюда приходили именно за Валентином, а интуиции Жанна привыкла доверять. Она вышла на улицу, собираясь осмотреть двор дома. Сквозь сумрак наступившей ночи она разглядела следы борьбы на траве. Ближе к дороге начинался след волочения чего-то тяжелого, обрывающийся свежими следами телеги или экипажа. «Интересно» – подумала Жанна, вскочила в седло и рванула по следу. Не прошло и получаса, как следы вывели ее в Абат. Едва она миновала ограду, она поняла, что в деревне что-то не ладно. Почти все жители собрались перед церковью, шумели, кричали. В центре толпы она увидела телегу, на которой лежал Валентин. Он был связан и без сознания. Кольцо сельчан сжималось и гудело вокруг телеги. Священник, стоявший рядом с лесником в телеге, кричал: «Я разберусь с колдуном! Он с антихристом знается! Подходите, посмотрите на заблудшую душу! Я изгоню из него беса!». Его бас с трудом перекрывал общий шум. Мгновенно сообразив, что происходит и что Валентину никто помогать не собирается, Жанна попыталась перекричать толпу и помешать сельским добраться до лесника. Но ее никто не слышал или не обращал внимания. Поэтому она сняла с пояса пистолет и выстрелила в воздух. Внезапный громкий хлопок заставил всех замолчать и оглянуться на Жанну.