В 1919-ом А. Цветаева встретила Майю Кювилье (Кудашева, Роллан), подругу Цветаевых с 1911 года.

«…За нашу разлуку с Майей я, за полгода до её приезда в Коктебель, пережила в Старом Крыму смерть от сыпного тифа моего первого мужа, Бориса Трухачёва и, как все мы, отогревала сердце возле Макса Волошина и его матери «Пра» (Елены Оттобальдовны). Там, в дни болезни и смерти моего маленького сына Алёши, я видела ко мне доброту Владислава Ходасевича и его жены Анны Ивановны…

А к Крыму приближались красные… Зимой мы с Майей переехали на заработки в Феодосию, в только что образованный Наробраз. Я сняла кроху-квартиру на Карантине, а Майю ждала совершенно неожиданная встреча с правившим городом «батько Иваном» – был ли он коммунист или просто разбойник? – я не ведала. Была ли это любовь или другое, пленился ли он «княгиней Кудашевой» или что-то оценил в Майе – знаю только, что он поселился в доме Айвазовского, откуда только что успела выехать в Турцию семья племянников художника. Наши друзья – и Майя – со всем пылом бросились спасать пострадавших от «батьки Ивана», и, пользуясь своей над ним властью, Майя сделала много добра.

Но недолго царствовал в Феодосии «батько Иван»; свои же, красные сбросили его с престола и, говорят, расстреляли где-то в Джанкое. А «подругу» его, беднягу княгиню арестовали, предъявляя ей обвинение по двум пунктам: как княгине и как любовнице бандита «батьки Ивана».

Я, к умилению её матери, простенькой мадам Кювилье, носила ей в тюрьму – передачу. Тогда люди не боялись помогать друг другу. Но – и это прошло, по кольцу Соломона, – и настала весна, был 1921 год, и я получила от Марины вызов в Москву. И я с сыном девяти лет, Андрюшей, уехала, а Майя уже была на свободе». (Воспоминания А. И. Цветаевой из книги Галины Медзмариашвили «Я жив благодаря ей…» – М., Дом-музей Марины Цветаевой, 2000).

Дружба А. И. Цветаевой с Майей Кювилье-Кудашевой, в апреле 1934 года ставшей женой всемирно известного Ромена Роллана, тоже «аукнулась» в воспоминаниях павлодарцев.

Одноклассница Риты Лидия Петровна Сотник-Гатыч вспоминает, что когда к Анастасии Ивановне в Москве должна была приехать жена Ромена Роллана, бабушка вызвала Риту из Павлодара. Когда Рита вернулась, подружки с трепетом спрашивали – какая она? Для них Майя Роллан была легендой…

Первый раз А. И. Цветаеву арестовали в 1933 году, 22 апреля. Допросы продолжались по 15—17 часов, но через 64 дня её выпустили. «Максим Горький заступился», – говорила она.

То, что при первом аресте за неё заступился Горький, Анастасия Ивановна поняла из слов следователя при аресте в 1937-м: «Горького больше нет, теперь Вам никто не поможет». Из этого она заключила, что при первом аресте помощь была. Первая жена Горького Е. П. Пешкова, которую Анастасия Ивановна хорошо знала, много хлопотала, помогала арестованным. Помощь, возможно, была и от неё, предполагает биограф А. Цветаевой Ст. Айдинян.

Судя по всему, опасность, угрожающую ей и сыну, Анастасия Цветаева чувствовала давно. Марина, жившая в то время во Франции, пишет в черновой тетради 25 июня 1931 года: «Получила окольным путем остережение от Аси, что если я сделаю то-то, с ней случится то-то – просьбу подождать еще 2 года до окончания Андрюши. Ясно, что не два, а до конца времён». (Андрей учился в институте).

Речь идет о публикации «антисоветских» поэм М. Цветаевой – «Перекоп» и «Поэмы о Царской Семье». В марте 1931 года в интервью Н. Городецкой («Возрождение») Марина Ивановна впервые в печати упомянула об этих поэмах. Информация вскоре дошла до Советской России и, видимо, обеспокоила сестру. (См. примечания в книге «Марина Цветаева. Николай Гронский. Несколько ударов сердца. Письма 1928—1933 годов». – М., «Вагриус», 2003).