– Я тоже чуть было не женился, налью тебе, Мопс, если приставать потом не станешь.

– Мы с бывшей девушкой жили в гражданском браке, думали пожениться, но не сложилось. Я тоже тебе налью, Мопс.

– Вы расстались?

– Она погибла.

Марта виновато опустила глаза, а Реми положил руку мне на плечо, но ничего не сказал. Клюква посмотрел на нас в зеркало, вздохнул и выпалил:

– Я был женат.

– Что?

– Когда?

– На ком?

Мои слова были забыты, и я почувствовал несказанное облегчение. Клюква наотрез отказался говорить об этом до тех пор, пока ему тоже не дадут выпить. Алкогольное опьянение все сильнее давало о себе знать, и нам пришлось сбавить обороты. Мы уже не следили за ходом событий, просто рассказывали самые тупые и странные истории, приключавшиеся с нами. Марта призналась, что чуть не подожгла дом своего отчима, и чуть не улетела с обрыва, чудом избежав столкновения со школьным автобусом. Мопс, напившийся сильнее всех, долго и нудно пытался объяснить, как один раз его почти съел медведь, но все время путался в показаниях, так что никто ему не поверил. Джереми расплакался и выпил половину бутылки сладкого ликера, пока вспоминал историю про то, как ему угрожали где-то в Сибири.

– А я чуть было не просрал свой шанс поехать вместе с вами.

– У тебя все равно ничего бы не вышло, это судьба, Медведь.

– Вот именно. Мы бы тебя из-под земли достали.

– Звучит немного страшно, если честно.

– Но это правда, – сказал Мопс и кинулся меня обнимать.

– Полегче, Уинз, я еще не настолько пьян.

– А уже такой красивый!

– Уложите его спать, прошу.

– Я в порядке! – Он попытался погладить меня по щеке, но Марта перехватила его руку и попросила Клюкву притормозить на ближайшей заправке.

– До нее еще километров десять.

– Так поднажми. Код красный, Пэт.

Наконец, Клюква свернул к заправочной станции. Мы вылезли из салона, и я почувствовал, насколько пьян. В машине работал кондиционер, и было прохладно, а на улице, несмотря на закатное время, духота стояла нереальная. Уинзор, видимо, тоже понял, что перебрал, и склонился над ближайшим мусорным баком, Марта гладила его по коротким жестким волосам и уговаривала немного потерпеть, пока мы не дойдем до уборной. Реми вышел из магазина с ледяным кофе в пакетах, я жадно накинулся на свой, и залпом выпил больше половины. Клюква разминал затекшие ноги и курил одну за одной, обещая никогда не соглашаться везти нас, если мы будем так много пить без него. Марта пыталась купить молоко из черного кунжута за лаосские деньги, а я вдыхал полной грудью горячий воздух, пытаясь справиться с приступами тошноты.

Заправка была огромная, с туалетами, магазинами сувениров, кофейнями, столовыми, передвижными ларьками с едой, грилями, от которых воняло пережаренными сосисками и горелыми булками, стояли фруктовые лавки и столики с периодическими изданиями. Я проголодался и взял себе целый кулек соевых шариков в панировке, но закинув один в рот, понял, что погорячился, и отдал добычу Клюкве, который благодарно пожал мне руку. Я вспомнил, что за весь долгий день это была наша первая остановка, и поразился тому, что никому не приспичило сходить в туалет, поесть или даже покурить.

Когда мы ездили с Корой в другую область, чтобы навестить ее кузину, или отправлялись в поход на несколько дней, мы курили прямо в машине, но все равно каждые два часа останавливались, чтобы перекусить, пописать или сфотографироваться на фоне какого-нибудь места, казавшегося ей красивым. Я редко понимал, что она находит в развалинах древних храмов, необъятных полях, покосившихся деревенских домиках, но она настаивала на том, что нам нужно запечатлеть момент в этой живописной местности. Ей намного чаще меня удавалось видеть прелесть в чем-то обыденном, где я бы и не заподозрил намек на красоту, а промчал бы мимо.