– Хочешь поговорить?

– Скажи мне, с чего ты взял, что я хороший человек?

– Интуиция. Я чувствую людей. Уже объяснял.

– Типа магический дар? И зачем я вам понадобился?

– Нет, просто чутье. Ты нам не нужен. В смысле, нет никакой секты, или тайной миссии, которую мы собираемся возложить на тебя. Но мы нужны тебе. Я поехал путешествовать, потому что знал, что на свете очень много добрых и светлых людей, но они блуждают во тьме, борются со страхами и одиночеством. И я хочу им помогать.

– Значит, это и есть конечная твоя цель – осчастливить всех на свете?

– Только тех, кому это нужно. Я верю в людей, и не верю в страдания.

– Ты боишься тишины, Реми?

– Иногда.

– А я – постоянно. Кто-то боится темноты, или высоты, а я – тишины. Из нее рождаются самые страшные образы и фантазии. Когда вокруг тихо, начинает казаться, что ты уже умер.

Реми вздохнул и потушил сигарету.

– Поэтому мы и нужны тебе. Как ты умудрялся путешествовать один? Одиночество – та же самая тишина.

– Я верил, что смогу с ней справиться. Но чуть не свихнулся.

– Понимаю.

– А что насчет остальных? Им тоже нужна твоя помощь? – спросил я.

– И да, и нет.

– Как это?

– Марта справляется сама, хотя ей и нужна постоянная поддержка. Клюква слишком поглощен вынашиванием идеального образа своего отца, но в одного он бы не справился, я здесь ни при чем, ему куда больше помогает Марта. А Мопс…он тоже хороший, но не страдает от этого.

– А я, по-твоему, страдаю?

– Ты мне скажи.

– Я тебе скажу, что проголодался, и если ты не поторопишься, то съем и твою порцию риса тоже.

– На здоровье. Для того и нужны друзья, чтобы делиться.

После ресторана мы отправились к выходу из города, где нас должен был встретить Райнер. Настроение у всех было подавленное, Клюква шаркал ногами, Реми насвистывал какую-то песню, Мопс находился под впечатлением, а Марта опиралась на мой локоть, чтобы не упасть от усталости и трех довольно крепких коктейлей. Я тащил тяжелый пакет и смотрел себе под ноги, стараясь не пялиться в вырез облегающей бордовой майки, которая подчеркивала все природные достоинства Марты. Мне казалось, что Клюква вот-вот кинется на меня и начнет пинать, но он даже не оборачивался.

Райнер подъехал на огромном блестящем доме на колесах, который уже завтра должен был стать нашим. На всякий случай я уселся на переднее сиденье и заговорил с ним о путешествиях, жизни в Тае и подержанных автомобилях. Ребята тоже о чем-то болтали, но из-за паранойи я боялся вслушиваться, и говорил нарочно как можно громче, стараясь перекричать свои собственные мысли. Райнер оказался приятным собеседником, внешность у него была чисто арийская, глазам молочно-голубого цвета не хватало глубины, и оттого создавалось неприятное ощущение, что он подслеповат. На английском он говорил с сильным акцентом, и когда не мог вспомнить какое-нибудь слово, переходил на немецкий и начинал ругаться, напоминая мне бездомных вьетнамских псов.

Его апартаменты занимали два с половиной этажа в новостройке, вокруг которой громоздились такие же бездушные, претенциозные здания, в которых невозможно жить из-за слишком тонких стен и количества бедных соседей, удачно попавших под распределение жилплощади. Внутри все было иначе, можно было подумать, что Райнер ограбил антикварную лавку, а интерьером занимались ведущие немецкие дизайнеры. Был там и встроенный камин, и джакузи, и панорамные окна, огромный бар, доверху набитый дорогим алкоголем, для каждого из нас отвели отдельную комнату. Сам хозяин квартиры уехал после полуночи, заметив, что мы рассказали все, что могли, и начали клевать носом. Он оставил нам инструкции, как попасть в бассейн на крыше, кому оставить ключи от апартаментов, когда будем уходить, каким бензином заправлять наш новый дом на колесах, и еще какие-то бытовые мелочи.