– Я должен поговорить с представителем авиакомпании. Где он?

– Кто?

– Ваш начальник, черт побери!

– Я начальник, – сердито ответил негр.

Алекс взял себя в руки.

– Но согласитесь, здесь какая-то путаница. Виновата авиакомпания, а не вы, вот что я хочу сказать.

– Я думаю, нет, чел, – возразил служащий, берясь за телефон. – Я сам звонить.

– Наверное, наш багаж на пути в Буэнос-Айрес, – повернулся Маколиф к Элисон, ожидая, чем закончится отрывистое выяснение отношений по телефону.

– Вот, чел. – Негр протянул трубку. – Вы говорить, пожалуйста.

– Алло?

– Доктор Маколиф? – Говорил явно англичанин.

– Да, это я.

– Мы просто выполнили ваши указания, сэр.

– Какие, к черту, указания?

– В соответствии с услугами, предоставляемыми компанией БОАК[14] пассажирам первого класса, сэр, по вашему указанию ваш багаж вместе с багажом миссис Бут был отправлен в «Кортле-Мэнор». Ведь вы же сами так распорядились, не правда ли? – Голос по телефону звучал мягко, но настойчиво, словно обращался к человеку сильно перебравшему и забывшему все на свете.

– Понятно… – тихо проговорил Алекс. – Все отлично, спасибо. – Он повесил трубку и повернулся к Элисон. – Наш багаж повезли в отель.

– Правда? Как здорово!

– Сомневаюсь, – проворчал он. – Ну, теперь только в бар.

Широкие окна бара, расположившегося на верхнем этаже здания аэровокзала, напоминали о смотровой площадке. Они выбрали угловой столик. Официант в красном пиджаке, напевая ритмичную народную мелодию и пританцовывая, принес заказ. Интересно, подумал Алекс, это местная туристическая фирма завела такую моду или он по собственной инициативе? Он хватанул добрую часть своей двойной порции виски и заметил, что Элисон, обычно гораздо более сдержанная, последовала его примеру.

Алекс допускал, что его чемоданы могли украсть. Но ее-то зачем? А ведь в записке были упомянуты имена их обоих.

– Надеюсь, больше вы с собой артиллерии не прихватили, – поинтересовался он. – Или есть еще что-нибудь, кроме баллончика?

– Нет, меня бы не пропустили на контроле. Кстати, сумочку я тоже предъявляла.

– Да-да, конечно…

– Должна заметить, вы удивительно хладнокровны. Можно подумать, что вы уже позвонили в отель и убедились, что чемоданы на месте… О своих я не беспокоюсь, я не вожу с собой фамильных драгоценностей.

– Ради бога, простите, Элисон! – Он вскочил, отпихнув свой стул. – Я сейчас же позвоню.

– Прошу вас, не стоит. – Она успокаивающим жестом придержала его за руку. – Не сомневаюсь, что вы поступаете правильно. Не надо поднимать лишний шум. Если они и пропали, то у меня, например, там не было ничего, что я не могла бы купить заново завтра утром.

– Я рад, что вы меня поняли.

Она убрала руку и отпила еще глоток. Алекс сел, повернув стул так, чтобы можно было незаметно рассмотреть зал. Со своего места ему были видны почти все столики и входная дверь. Он занимался тем, что пытался угадать, как и пару дней назад на Хай-Холборн, кто может следить за ним.

В полумраке холла мелькнула какая-то фигура, и Алекс автоматически сфокусировал внимание. Коренастый мужчина в белой рубашке возник в дверях. Он о чем-то спросил администратора, затем отрицательно покачал головой и вошел внутрь.

Алекс впился в него глазами. Он узнал этого человека.

В последний раз они виделись в Австралии, на плато Кимберли. Говорили, что он потом вышел на пенсию и обосновался на Ямайке.

Роберт Хэнли, пилот.

Хэнли стоял в проходе и явно кого-то высматривал. Что-то подтолкнуло Алекса встать.

– Прошу прощения, – обратился он к Элисон. – Я знаю вон того парня. Похоже, он ищет меня. Надо к нему подойти.

Это не простая случайность, думал Алекс, пробираясь между столиками в полутемном зале, что Роберт Хэнли встретился ему именно сейчас. Хэнли, человек прямой и открытый, на которого можно было смело положиться в самых крутых обстоятельствах. Алекс полностью доверял ему. Он был улыбчивым и в то же время жестким, профессионалом высокого класса, чей опыт намного превосходил потребности тех, на кого он работал. Человеком, чудом перевалившим за шестьдесят, хотя у него было не много шансов дотянуть и до сорока. При этом он выглядел на сорок пять, и в его коротко стриженных рыжеватых волосах не было и намека на седину.