Однако был там один пассажир, который не только узнал бы кинокамеру, если бы увидел ее (строго говоря, он и сам вез с собой довольно хитроумную аппаратуру), но и без труда различал «вальтер», «кольт», «беретту» и «смит-вессон», причем некоторыми из этих видов оружия владел на законных основаниях и нередко носил с собой. Правда, сегодня этот пассажир был невооружен – посчитал это необязательным, хотя бы потому, что у его коллег набрался настоящий походный арсенал. Зато у него было кое-что поинтереснее: миниатюрный транзисторный радиопередатчик, спрятанный в фальшивом дне фотоаппарата. Его фамилия была Ревсон, и он обладал многими замечательными талантами и умениями, что неоднократно доказывал в прошлом, служа своей стране, хотя страна об этом ничего не знала.

Замыкающий автобус также заняли газетчики и люди, совершенно не интересующиеся газетами, причем счет в данном случае был не в пользу представителей прессы. Благодаря их присутствию автобус напоминал передвижной Форт-Нокс. Порой эти люди и сами задавали себе вопрос: неужели действительно в окружении президента необходимо иметь столько агентов ФБР?

В президентском автобусе пока находилось всего три человека, все члены экипажа. Водитель в белой куртке, нажав кнопку «Прием», ждал указаний, которые должны были поступить из динамика на приборной доске. Необычайно привлекательный брюнет за стойкой бара, словно сошедший с рекламного плаката авиалиний, изо всех сил пытался выглядеть скромным и незаметным, но это ему плохо удавалось. В задней части автобуса свое рабочее место занял радиооператор.

В автобусе Брэнсона раздался звук зуммера.

– «Пи-пять», – доложил голос. – Все идет по графику. Через двадцать минут.

Снова зажужжал зуммер.

– «Пи-четыре». Все в порядке.

– Превосходно!

Впервые с начала операции Брэнсон позволил себе немного расслабиться. Захват радарной установки на горе Тамальпаис был важным моментом в его плане.

– Пеленгаторы работают?

– Ответ утвердительный.

В третий раз сработал зуммер.

– «Пи-один»? – прозвучал срывающийся голос Джонсона. – Говорит «Пи-два». Мы можем взлететь прямо сейчас?

– Нет. У вас неприятности?

– Что-то в этом роде.

Сидя за штурвалом вертолета с выключенными двигателями, Джонсон заметил, что какой-то человек выбежал из офиса Айзенка и свернул за угол здания. Как стало понятно Джонсону, это могло означать только одно: он собирается заглянуть в окно кабинета Айзенка, потому что не сумел открыть дверь приемной, которую Джонсон и Брэдли заперли за собой и ключ от которой лежал в кармане у Джонсона. В окно ему тоже ничего не удастся увидеть: Джонсон и Брэдли оттащили потерявших сознание Айзенка и старшину в туалет без окон. Ключ от туалета тоже пребывал у Джонсона в кармане.

Из-за угла показался тот же человек. Теперь он не бежал. Он даже остановился и огляделся вокруг. Нетрудно было прочесть его мысли. Айзенк и старшина могли уйти куда-нибудь по делу, и ему не поздоровится, если он поднимет ложную тревогу. С другой стороны, если что-то и в самом деле произошло, а он не доложит о своих подозрениях, ему тоже влетит от начальства. Человек повернулся и направился в сторону кабинета командующего базой, явно с намерением задать несколько осторожных вопросов. На полпути к кабинету он перешел с шага на бег, из чего следовало, что его вопросы будут не такими уж осторожными.

Джонсон сообщил по рации:

– У нас большие неприятности.

– Постарайтесь продержаться, сколько сможете. Взлетайте только в крайнем случае. Место встречи прежнее.

В автобусе «Пи-один» Ван Эффен посмотрел на Брэнсона:

– Что-то не так?