Ревсон, покинувший автобус одним из первых, не спешил присоединиться к остальным. Он неторопливо обошел автобус спереди, сделал еще несколько шагов и достал свой пакет. Никто не обратил бы на него внимания, даже если бы заметил его за громадой автобуса: все продолжали бегать и смотреть в противоположном направлении. Достав из пакета фонарик, Ревсон направил его вправо под углом в сорок пять градусов и подал сигнал SOS, причем только один раз. Затем спрятал фонарик в карман и неторопливо двинулся к противоположной стороне моста, время от времени оглядываясь через левое плечо. На полпути он заметил одинокую ракету, взметнувшуюся в юго-восточном направлении.

Ревсон подошел к заградительному барьеру и остановился около О’Хары, который стоял в стороне от других.

– Вы могли бы стать настоящим поджигателем, – заметил доктор.

– Ну, это только вступление. Подождем, пока вы увидите второй пожар, не говоря уже о фейерверке. Сущая пиромания, вот что это такое. Давайте понаблюдаем за передней частью третьего автобуса.

Они стали наблюдать. Прошла целая минута, но ничего не произошло.

– Хм! Вас это не беспокоит? – спросил О’Хара.

– Вовсе нет. Небольшое опоздание, только и всего. Не успеете и мигнуть.

И действительно, не успел доктор мигнуть, как увидел ослепительно-белую вспышку, длившуюся всего какие-то миллисекунды.

– Вы тоже видели? – спросил О’Хара.

– Видел. Все произошло быстрее, чем я думал.

– Значит, с радиопеленгатором покончено?

– Несомненно.

– Могли ли сидящие в автобусе что-нибудь слышать?

– Вопрос сугубо академический. В автобусе никого нет. Все на мосту. Однако в задней части президентского автобуса явно что-то происходит. Ставлю доллар против пенни, что это Брэнсон задает кое-какие вопросы.

Брэнсон действительно задавал кое-какие вопросы. Сидя рядом с Крайслером, он напористо говорил в телефонную трубку:

– В таком случае выясните, причем немедленно.

– Попытаюсь, – устало ответил Хендрикс. – Я несу ответственность за множество разных вещей, но не могу отвечать за силы природы. Ну как вы не понимаете, что подобной грозы в городе не было уже много лет? Пожарные сообщают, что в городе произошло несколько возгораний, не хватает людей на их ликвидацию.

– Я жду ответа, Хендрикс!

– Я тоже. Ума не приложу, с чего вы взяли, что вам может повредить пожар в парке Линкольна. Конечно, он производит много дыма, но ветер сейчас западный, и дым относит в другую сторону. Вы напрасно паникуете, Брэнсон. Ждите доклада. – Хендрикс замолчал и продолжил спустя пару минут: – В районе парка стояли три цистерны с нефтепродуктами. У одной из них шланг касался земли, таким образом она оказалась заземлена. Очевидцы сообщают, что в цистерну ударила молния. Сейчас там работают две пожарные машины, огонь под контролем. Вы удовлетворены?

Брэнсон ничего не ответил и повесил трубку.

Огонь и в самом деле был под контролем. Выдержав требуемое для большей убедительности время, пожарные начали поливать из огнетушителей бочки с горящей нефтью. Пожар потушили через пятнадцать минут после его начала – или того момента, когда он был замечен. Зрители, столпившиеся у западного ограждения моста, начали неохотно расходиться. Все они были такими мокрыми, что казалось, сильнее вымокнуть просто невозможно. Никто не знал, что их ночные развлечения только начались.

Второй пожар начался к востоку от моста. Он занялся быстрее, чем предыдущий. Скоро огонь стал таким ярким и интенсивным, что по сравнению с ним освещение бетонных башен в деловой части Сан-Франциско можно было считать совсем блеклым. Брэнсон, который только что вернулся в свой автобус, бегом бросился обратно в президентский. В центре связи раздался звонок. Брэнсон схватил трубку. Его вызывал Хендрикс.