Почувствовав во мне хорошего собеседника, французик даже повеселел, а в доказательство сего представился: «Жиль», – после чего расспросил меня, чем занимаюсь.

– Ах, художник! Так и догадался по вашему красному пиджаку. – Капли дождя падали ему на волосы, мешая сосредоточиться. – Конечно, для творческих людей Париж – это центр! Мало есть таких мест на земном шаре, к сожалению. Я работаю сиделкой, вроде компаньона для дедушки – генерала в отставке. – Из разговора стало понятно, что дед был капризный, и если делал подарок, то всегда бесполезный. Недавно сделал такой: купил Жилю дорогой альбом для почтовых марок, разве что французик не коллекционер, и так далее. – Каждое утро выходит и стреляет во дворе своего частного особняка из пистолета по пустым бутылкам. – Ха-ха! Мы смеемся до кашля. – У моего генерала есть замечательная знакомая. Скажи, хочешь, я тебя познакомлю с интересной дамой – владелицей шикарных обувных бутиков, Ольгой Берлути?

– Для интимных связей, что ли?

– Нет! Что ты?! И зачем? Девушка в возрасте, да и страшная. Главное, месье, заключается в другом. Она покупает картины современных художников. Может, приобретет твою.

Прозаичная идея захватила дух. Теперь мне захотелось и самому узнать поподробнее ситуацию, но Жиль засуетился, замолчал, увидев прихожан, выходящих из подвала кельи.

Прежде чем уйти, сказал на лету:

– Жди меня послезавтра в четыре часа у касс метро «Франклин Рузвельт». – И, торопясь, пошагал забирать дедушку.

И я стал готовиться, ибо перспектива заработать деньги на продаже картин была кстати. Мои долги быстро росли, прижимая меня плотно к стенке. Через день еще с утра приготовился к знакомству. Для престижа нагладил брюки, почистил гуталином ботинки, взял папку с фотографиями работ и пришел вовремя к месту встречи. Жиль уже поджидал у касс, читая журнал. Предупредил меня сразу обо всем. Если он договорится, то при удачном стечении обстоятельств десять процентов ему на лапу – за услуги. Мадам Ольга – богатая, с обширными связями в кино и театре. Дружит с Бельмондо и Катрин Денев, с Елисейских Полей.

Мы завернули в боковую улицу. Издалека виднелось панно: золотыми буквами на черном фоне выведено: «Berluti». Бутик лишь с несколькими парами ботинок на темной, но элегантной витрине. С угла дома массивная деревянная дверь. После длительного звонка она открылась, и молодая девушка пригласила вовнутрь, где находилась обширная комната – сборище дорогого цвета с бархатными диванами.

Хозяйка, мадам Ольга, сидела за заваленным тряпками столом и пришивала рукав платья. Подняла очки, увидев Жиля, радостно всхлипнула:

– Привет, красавец! Давно не наведывался. Как там мой приятель-генерал, живой? – Она встала из-за стола и гусиной походкой подошла целоваться по-парижски: два раза в щечку. – Русский художник? – спросила, глядя мне в глаза. – Знаю. Про вас рассказал Жиль по телефону. Что будете пить? Чай или кофе?

Пока приготавливались различные предметы: чашки, тарелки, – я огляделся в поисках знаменитых ботинок. И вправду на этажерках у стены были расставлены рядами модели элегантных мужских туфель. Без всяких около них ценников. Явно вещи для миллионеров.

За кофе с пирожным завел тему про картины, тотчас показывал фотографии работ. Мадам Ольга оценила, сравнив их с ранним творчеством кубистов, чем и огорчила мое эго:

– Люблю больше классику, месье Игорь.

Подтвердив мои подозрения, оборвала полностью все надежды, а чтобы не продолжать обсуждение скучной для общества темы изящного искусства, увлеклась литературой и сообщила приятную новость: ее последним кумиром является совершенно незнакомый миру Лимонов, которого она вот уже читает пару дней.