– На самой высокой крыше виллы посадили девушку с невероятно длинной косой, снизу казалось, что этой её собственная, но на самом деле, она была просто привязана к балке рядом и волосы для неё собирали с блондинок чуть не по всей провинции. Конечно же, подвыпившие гости пытались забраться наверх к "принцессе", некоторые даже думали, что она их за это "вознаградит".

– И она, на самом деле должна была… – смутившись не смогла продолжить Асми.

–Нет, не должна – успокоила Панта подругу – но она была актрисой, а они известны довольно свободными нравами. Сидела она там несколько часов, так что когда первым, кто туда забрался, оказался довольно статный молодой граф, она сама на него бросилась и не отпускала ещё очень долго. Говорят, с тех пор он заделался самым горячим поклонником её таланта и не пропускает ни одного спектакля.

Все собравшиеся дружно засмеялись. Но Панта ещё не закончила рассказ о событиях того вечера.

– Было ещё много всякого: актёры в костюмах кентавров, сатиров, двенадцать дресированных лебедей, опустились на воду пруда, взорвался небольшой заряд пороха и когда дым развеялся, из воды появились красивые обнажённые юноши, вызвав тем самым волнение среди дам. А затем, господин Пелинор, одетый в чёрный костюм, изображающий одеяние ведьмы, пригласил гостей выпить в свой домик, который специально построили в саду. Под "домиком", подразумевалось сооружение, размером с несколько хижин зажиточного крестьянина, внутри стоял длинный стол с угощениями. Спустя несколько тостов, у Пелинора завязался горячий спор, относительно сюжета сказки из того самого сборника. В конце концов, он вскричал "Симон, а ну неси суда книгу, сейчас проверим как там всё было. Если я неправ, то буду грызть стены, не будь я Адэр Пелинор!" Когда же Симон вернулся со сборником сказок, оказалось, что господин действительно был неправ в споре.

– И как он выкрутился? – спросила Асми

– Как? Да никак. Он подошёл к стене домика и укусил её – спокойно ответила Панта.

– Укусил?

– Да. Укусил, а потом с хрустом прожевал и проглотил – всё также невозмутимо продолжала рабыня – Сладкий домик ведьмы действительно оказался из сладостей. Притом, значительная его часть состояла из коричневого тростникового сахара, который возят из колоний, а значит стоит он неимоверно дорого. И это не говоря о том, что из него построили целый дом.

– Но, разве никто из гостей не догадался, что домик ведьмы может быть построен из сладостей?

– О, в этом и была главная хитрость – с улыбкой ответила Панта – Весь домик был обильно увешан сладостями, поэтому все решили, что именно таким образом Пелинор, изобразил ту деталь из сказки. Но на самом деле, вся постройка была возведена заранее из карамели, господин пригласил лучших кондитеров и нанял художников, которые вместе трудились над тем, чтобы придать сладкой постройке такой вид, как будто сложена она из дерева. Для того, чтобы солнце на расплавило домик, скупили весь лёд у владельцев ледников и обложили им сооружение. И всё для того, чтобы в нужный момент произвести впечатление на гостей.

Асми попыталась представить, какое состояние на всё это спустил господин, но быстро бросила эту затею.

– И всё это господин Пелинор затеял просто, чтобы впечатлить гостей? Неужели кто-то способен просто так разбрасываться богатством, которого иным хватило бы на несколько жизней?

– А вот тут уже не всё так просто – произнёс Чёрный Смит тоном, чуть более серьезным, чем раньше – Видишь ли, в столице Империи, подобное – это ещё один способ вести дела. Всего несколько лет назад для местной знати он был выскочкой, разбогатевшим на торговле и купившим себе титул. Конечно же, в Таролокии, в силу традиций, куда более уважительное отношение к негоциантам, чем в других странах. Но, всё же, высшая аристократия вряд ли допустила бы его для близкого общения. Однако, не прошло и нескольких лет, как баснословно богатый, эксцентричный Адэр Пелинор не только просто встал вхож в самые влиятельные дома знати, но теперь многие аристократы стали почитать за честь принимать его у себя. И уже совсем скоро все восприняли продвижение бывшего "выскочки" в сенат, как нечто само собой разумеющееся.