– Эй, а где твой подопечный?

– Какой еще подопечный? А! Этот… Сбег.

Кукушонок встряхнулся, сел и с силой потер ладонями лоб и щеки. Роскошный фингал его расплывался желтым ореолом, зато кровавые сопли из-под носа он смыл.

– Сбежал? Что ж ты не доглядел?

– А! – Кукушонок махнул рукой. – Он, кажись, того… Сбрендил. Или прикидывался… только уж больно натурально прикидывался.

Я закусила губу. Похоже на правду. Не то, что прикидывался, а то, что он на самом деле потерял разум. Чего-то подобного я ожидала.

– Спал до полудня, потом вдруг захныкал, жалобно так. Я к нему подхожу, а он… ну, это… уделался весь. Я ему говорю, почему, мол, меня не позвал? А он мне – тятя, тятя… Ну, я его развязал, он давай на карачках ползать и это… песок жрать, прости Господи. Я тогда решил, на дорогу его выведу, чтоб к людям поближе, до города я ж не могу его довесть. Повел… за ручку. А тут из кустов вдруг собаки выскакивают – и в лай. Этот вырвался – и бежать. Собаки – за ним. А я не стал хозяев их дожидаться – и в другую сторону. Вот. – Кукушонок развел руками.

– Стрелок твой точно рехнулся, – сказала я. – Если это тебя утешит. Он же простой исполнитель, а тот, кто покушения устраивает, таким образом следы заметает.

– Хочешь сказать, кто-то чужими руками хочет рыбку словить?

– Определенно. Я была свидетелем предыдущего покушения – там исполнитель отдал черту душу прямо в руках у стражи. А то, что он смертник, Нарваро Найгерт сразу сказал.

– Нарваро Найгерт? Это что, прямо в замке все случилось?

– Нет, в Нагоре.

– А ты-то почем знаешь?

Я развела руками:

– Да как тебе сказать… Затесалась случайно. На самом деле я там свирельку искала.

– В Нагоре?!

– Ну да. Потом расскажу. Свирельки там не было, там был убийца, его поймали, а он помер. Найгерт сразу сказал, что этот человек был смертником. Мы с Ю… тогда подумали, может, у него капсула с ядом во рту была. А теперь я думаю, что даже если бы он убил принцессу и ушел, то все равно бы помер. Я думаю…

– Ну, давай, давай, не тормози!

– Мне кажется, тут что-то такое… похоже, убийц закляли. Они изначально смертники. Чем бы ни окончилось покушение.

– Во как! – Ратер покачал головой и задумался. – Закляли, говоришь… говоришь, закляли… – Он, хмурясь, поглядел на реку, на небо, на меня. – Когда это все было, в смысле, это покушение в Нагоре?

– Э… да дня два назад. Как раз в ночь праздника. Ты уже в тюрьме сидел.

– Вот это да! Подряд, считай, одно за другим. Кто-то спешит. Почему?

Вопрос повис в воздухе. Кукушонок прав – кто-то спешит.

Пауза.

– Знаешь, что мне в голову пришло? – Ратер сгреб горсть песку и тонкой струйкой пропустил его сквозь пальцы. – Эти парни не по своей воле убивать пошли. Если этот кто-то спешит, он хватает первых попавшихся. Я смекаю, они вообще не бандиты, не преступники. Они это… жертвы. – Кукушонок скривился и плюнул под ноги. – Экая сволочь этот… злодей главный! Мало ему принцессу угробить, он еще походя простых людей… как разменную монету. Доберусь до него! Надо разузнать, кому принцесса помешала.

– Ю… То есть лекарь из замка говорит, что у Мораг полно врагов. Не любят ее в городе. Это ведь правда?

– Ну… правда. Но одно дело – не любить, другое дело – убить пытаться! Это какая-то шишка большая зуб наточила… Кто-то, с колдунами связанный. Кто может человека заклясть? Ты можешь?

– Я? – Мне даже не по себе сделалось. – Да ты что? Нет, конечно!

– Значит, это какой-то колдун.

– А в городе есть колдуны?

– Почем я знаю… Раньше, говорят, были. А ноне то ли разбежались, то ли попрятались. У нас же эти, собаки страшные… ну, Псы Сторожевые. Бдят, чтоб нечисть всякая не разводилась. По деревням надо пошарить, вот что. Может, там бабки какие что знают…