– Вы смеете впустую тратить время королевы? – ядовито уточнила я.

Тильфи захлопала ртом, словно выброшенная на берег рыба, а через миг я услышала будоражащий смех.

Вход в будуар оказался ближе, чем я думала.

– Реджина, милая, войди! – голос королевы-матери прозвучал ласково и мягко, только от её воркования внутри всё заледенело.

Я хорошо знала, что на самом деле представляет из себя эта женщина.

Обмануть её будет крайне сложно, как и объяснить, почему я посмела нарушить приказ и радикально изменила внешность.

– Ваше величество, – проскользнув мимо разъярённой Тильфи, я склонилась в реверансе.

Смотреть на Беатриче пока не рисковала. Из книги помнила, что королева любит показательную покорность, а подобная учтивость в исполнении гордячки Реджины стоила дорого.

Ответом стала тишина. Пришлось замереть в неудобной позе, смиренно дожидаясь ответного приветствия.

Настоящая магичка не стала бы этого делать. Но сейчас мне нужно избежать публичной порки и добиться личной аудиенции. Нельзя, чтобы Реджину отчитали при Тильфи и остальных. Тогда моя жизнь во дворце превратиться в кромешный ад.

Мне нужно сохранить репутацию и показать, что я важна для королевы.

– Реджина-а-а-а, – голос Беатриче вибрировал от скрытой угрозы, – как ты изменилась! Я не сразу узнала тебя. Эти волосы… – она нарочно умолкла, давая Тильфи и другим возможность вставить парочку насмешек, но я сработала на опережение.

– Я взяла на себя смелость подчеркнуть свой новый статус, – почтительно ответила.

– Статус? – королева по кошачьи сощурилась.

Теперь я могла рассмотреть её. Красивая. Величественная, словно сошедшая с картины. С идеальным, не тронутым временем лицом, белой кожей и тёмно-фиолетовыми волосами. Она неуловимо напоминала настоящую Реджину и, кажется, я начинала понимать, почему кронпринц, предпочитал именно такой типаж женщин.

Это был ответ ненавистной мачехе и возможность унизить её, не ввязываясь в открытый конфликт. Ведь даже если она пожалуется королю, он всегда сможет сказать, что унаследовал его вкус. Ну разве это преступление?

– Пурпур и золото – ваши цвета, моя королева, – пояснила, – я была бы счастлива использовать их, но фрейлинам позволено носить лишь сиреневый, песочный и светло-фиолетовый. Надеюсь, вы простите мою дерзость и тщеславие. Я не дождалась официального представления, но явиться в неподобающих цветах на бал, устроенный в вашу честь, не могла.

По традиции Беатрисе называли Госпожой полуночи, а короля – Стражем полудня. Сегодняшний бал посвящён летнему Излому и самой короткой ночи в году. Читая книгу, я так и не поняла, почему сегодня все чествуют королеву, а во время самой длинной ночи – наоборот, преподносят Дары королю.

Возможно, автор намекал на равновесие сил или нечто подобное. Но подробностей, увы, не последовало. Дальнейшие события всецело закручивались вокруг Амаранты, и в какой-то момент книга будто превратилась в личный дневник главной героини.

Если не займу её место, лишусь единственного преимущества.

– О… моё милое дитя, – королева улыбнулась.

Жестом отпустив служанку, колдовавшую над её причёской, она грациозно поднялась и подошла ко мне.

Её движения завораживали своей мягкостью и томной элегантностью, но едва она коснулась моих волос, затылок обожгло болью. Беатриче слишком сильно сжала пальцы, словно хотела выдрать пару прядей.

Первое и единственное предупреждение.

Хотя со стороны всё выглядело, как проявление благосклонности. Краем глаза я заметила побагровевшее и перекошенное лицо Тильфи.

– Как это прекрасно, – проворковала Беатриче, – такая преданность трогает мою душу. Но разве вы забыли, о чем я писала вам?