Странный звук отвлёк взгляды от меня, давая фору. Я побежала что есть мочи, пытаясь скрыться сначала среди кустов и деревьев, потом обойти небольшое строение и пробраться к крытым повозкам, прячась между ними и активно делая вид, что помогаю запрячь лошадей.

Мысленно благодарила появившегося неизвестного, который так ловко отвлёк народ на себя. Пока проделывала весь путь, то и дело оглядывалась на незнакомца. Это был мужчина на крупном белом коне; весь в сияющей броне, с алым плащом, а голова его была скрыта под серебряным шлемом. Словно принц из какой-то сказки. Я отметила, что у незнакомца, заменившего меня на «пьедестале диковинок двора», не было меча – это выбивалось из образа, да и из вещей тот взял всего одну небольшую походную сумку. Спрыгнув с коня, он громко поприветствовал народ, и тот радостно окружил мужчину, отвлекаясь от работы.

Выкроив момент, я закинула в какую-то повозку свои вещи и забралась в неё сама, ведь не имела даже своего коня. Хотя какой толк от коня, когда толком не знаешь, как на нём ездить? Продвинувшись к тканевой стене, я скрылась в тени повозки и напряжённо застыла, прислушиваясь к тому, что происходило за её пределами. Судя по звукам, все уже собрались выезжать и вовсю седлали лошадей; часть людей залезала в повозки. А эта, видимо, была грузовой, потому как ко мне никто так и не залез. Да и куда? Места рядом со мной было не очень-то и много, а дальше – нескончаемые мешки и бочки.

Неожиданно повозка тронулась, и я сильнее вцепилась в деревянное основание, боясь упасть. За мной ехал сонный кучер, который то и дело зевал и потирал глаза. Его кони смешно фыркали и поднимали клубы пыли.

Постепенно я расслабилась, ощутив, что опасность миновала, и, привыкнув к неприятной тряске, обняла сумку с вещами, проваливаясь в свои печальные мысли.

Когда солнце опустилось за горизонт, повозки начали сбавлять свой темп, а после и вовсе остановились. Заметив, что народ вовсю покидает насиженные места и распрягает коней, последовала их примеру и выскользнула наружу.

Мы остановились на поляне, граничащей с густым лесом. Под ногами, стоило чуть отойти от протоптанных троп, росла трава высотой по пояс. Её уже подъедали кони, пока тех тянули к деревьям, чтобы привязать на ночь. Я не знала, куда себя деть. Лагерь жил своей жизнью и без моего участия: одни разжигали костёр, другие разбивали палатки. Будто бы всем выдали задания и лишь я одна осталась без оного, поэтому решила просто замереть, стараясь не привлекать чужого внимания.

– А ты что, без дела? – докопался до меня проходящий мимо рослый мужичок, видимо, решив нарушить мою спокойную жизнь. На улице было достаточно темно, чтобы его черты лица немного исказились, почти теряясь в тусклом свете.

– Я не знаю… – начала было я, но осеклась.

Незнакомец цокнул языком, а после скомандовал:

– Распряги моих коней и напои их. Будь хоть немного полезен. Я всё проверю, так и знай! – И ушёл.

Что-то мне подсказывало, что в сумерках незнакомец просто не понял, с кем разговаривает, а потому отнёсся ко мне, как к простому лоботрясу и лентяю, а не как к рабу. От этого мне, конечно, легче не стало. Я всё ещё не особо понимала, как распрягать коней. Да и откуда взять воду, чтобы их напоить, – тоже было большой загадкой. Поэтому я решила не паниковать и подошла к оставленным на меня коням. В полутьме начала ощупывать ремешки креплений, с помощью которых те соблюдали свой строй и везли телегу вперёд. Я не уверена, что справилась бы даже при свете дня, а тут, в ночи, мне оставалось лишь надеяться на память Ольгерта. Но она не давала подсказок: парень никогда не распрягал ни телеги, ни повозки. Я лишь смутно помнила, как тот возился со своим конём. И всё.