Миру нужна зима, сон, отдых, размышление. А её все нет.

***

В комнате на втором этаже свет погашен. Муза сидит в темноте и разговаривает сама с собой.

— Зачем мне включать свет? Электричество надо экономить. Дом большой — расходов много, а доходы так себе. И все я виновата, плохо влияю, говорит… Ничего в голову не приходит. Да не дом, а Писатель! Это он так говорит. И не стыдно? Я для него стараюсь, настроение создаю, сижу тут в темноте. Между прочим, в полумраке романтические мысли приходят быстрее. Мысли, может быть, и приходят, а вот Писатель — нет. Даже не собирается. Не будет он извиняться и просить ничего не станет. Я знаю — это уже не в первый раз.

Заперся в кабинете. Снова на всю ночь! И говорит, что меня нет. Как же нет? Вот я — руки, ноги и все остальное. Вы думаете я такая, как он рассказывает? Люблю изюм? Да меня от него тошнит уже. Не нужен мне его изюм, может, я вообще хочу селедку или огурцов соленых… Нет! Это не то, что вы подумали. Если бы… но нет. И вряд ли будет, Музы не способны родить ничего, кроме вдохновения. Пропади оно пропадом, это вдохновение! Из-за него я самая несчастная Муза не свете.Я хотела! Хотела во всем ему признаться, сказать что… Не-е-е-ет! Ни-за-что!!! Я ни за что не скажу ему этого! Потому, что стоит мужчине узнать, что его любят, что он один — свет в окне, что без него жить не можешь — и все! Прощайся с его расположением. Мужчины любят недоступных и неприступных, как гора Олимп.

Женщины, даже если вы не Музы, нельзя говорить мужчинам правду! Нельзя открывать им истинных чувств. Тогда, может быть, они станут ценить, добиваться. А так… всю вечность и просидишь на подоконнике в обществе мешка с изюмом. Но я своему не говорю, из последних сил удерживаю слова. Он страдает, пишет красивые стихи. Хорошо, не стихи, прозу — какая разница. Главное, что страдает! Значит, будет меня ценить и любить, как я его…

Ну вот! Все-таки сказала. Счастье, что он не услышит. А крылья надо найти, хотя бы из принципа! Терпеть не могу, когда он начинает давить, удерживать. Я и так никуда не собираюсь. Но ему про это знать нельзя... Что за погода дрянная! Мысли от неё унылые, как дождь зимой… Кому-то может показаться тривиальным, как я пришла к нему. Да, конечно, про любовь пишут иное. Особенно поэты, но и писатели тоже хороши. Что с первого взгляда, и потом нежные признания под луной. Высокие отношения, романтические… А мне жить было негде! Вы не пробовали ночевать на дереве? То-то и оно, а мне доводилось. Как сошла с Олимпа, так и понеслось. От одного приюта к другому, а всюду уже занято.

Муз теперь развелось как собак нерезаных. Потому что все что-то пишут, пишут… И преимущественно стихи, ибо выражение мысли в поэтическом слове есть высшая форма проявления души! Вот, честно — матом ругаться хочется! Писать стихи они готовы, а проштудировать теорию стихосложения — нет. Зачем им? Они же “так слышат”. А у меня от этого уши вянут!

Да ладно вам возмущаться, не собиралась я высоким штилем нравоучения читать. Во-первых, не для кого, во-вторых — я правду говорю, а правда проста, как два пальца об асфальт. Шокированы? Что не так? Реализм не нравится? Вот и поэтам тоже не очень. Да ну их в баню, этих поэтов!

Так вот, чтобы в этом мире обосноваться пришлось мне… Не смейтесь! Пришлось вить гнездо. А я же не птица Гамаюн, не русалка и не Дюймовочка. Муза я. Летом ещё ничего, а к осени холодно стало по ночам, не на юге живем, мне нормальные условия нужны. О чем я честно Писателю и сказала. У него имя есть, между прочим. Иваном зовут. Вот мы и договорились: он меня пускает пожить — я ему вдохновение и весь пакет услуг. Проще некуда. Любовь в соглашение не входила, полюбила я его потом.