Акабский залив

Вместе с первым лучом просыпается зной,

Начиная немедля слезиться и плавиться…

Это солнце Синая стоит надо мной,

Или с неба глядит бедуинка-красавица?

Я хотел не спеша разобраться с судьбой,

Оказаться в раю беспечальном… Но где же я?

Бесконечный песок, бесконечный прибой

Да отели убогие вдоль побережия.

Аравийских утесов немая стена

Отторгает догадки усердного зрения.

И вторгается в ноздри мои допоздна

Запах йода, как в первые дни сотворения.

И часами слежу я, с листом и пером,

Вытирая соленые капли испарины,

Как ползет по заливу безмолвный паром,

На глазах пропадая в полуденном мареве.

Фиолетовой кляксой по желтым горам

Расползается тень от пресветлого облака.

…Где-то в этих расселинах прячется храм,

Сберегающий таинство Божьего облика.

Эль-Фанар

Глядеть в окошко бы – и ахать бы…

Но край крыла опять залез

На голубую ленту Акабы,

Отнявшей краску у небес.

Теперь придется c думой тайною

Сидеть и ждать на том крыле,

Когда прильнут колеса лайнера

К богоспасаемой земле.

Прилет, таможня, расселение,

Ленивый ужин, ночь… Но вот

В тиши предутреннего бдения

Мулла невидимый поет.

Теперь – вставать и песней смелою

Шугать египетскую лень,

И мазать кремом тело белое,

Чтоб не сгорело в первый день.

И к маяку путем исхоженным

Тащить пораньше плоть свою,

Чтоб наконец-то ахнуть: «Боже мой,

Я вновь на рифе! Я в раю!».

Стряхнуть заботы, страхи, пагубы

И неурядицы пути —

И в голубые воды Акабы,

Как в кущи райские, войти.

Медуза

Вновь душа моя звонко смеется,

Молодою свободой полна.

Сквозь осколки жестокого солнца

Я ныряю до самого дна.

Открываю глаза под водою:

Сквозь зеленое золото вод,

Гордый купол влача надо мною,

Красота неземная плывет.

Все движенья ее идеальны

И созвучны забытому сну.

И к жемчужному куполу тайны

Я беспечные руки тяну.

Как схватить эту дрожь, прелесть эту?

Но опять понимаю с тоской:

Ничегошеньки общего нету

У меня с этой тварью морской.

Стоит в руки мне взять эту жижу,

Этот скользкий фантом красоты —

Лишь остаток фантазий увижу,

Лишь убогий обмылок мечты.

Засыпаю под вечер… То ль море,

То ль фортуна качает меня.

И опять пропадаю в просторе,

В сновиденьях минувшего дня.

Вновь тянусь к миражам недоступным,

Расколовшим всю жизнь пополам,

И плыву к ним… И руки тяну к ним,

К фосфорическим их куполам.

Просыпаюсь. Ну, что за обуза

Тишь да гладь мою гонит долой?

Руки чешутся. Это медуза,

Это память о встрече былой.

За мелкими водами

Покуда я плавать на рифе своем

Не начал точней и системней,

Всё время я плыл не туда – и о том

Весь берег кричал и свистел мне!

На мелкой воде я вставал на коралл

И делал два шага, пока мне

Идти удавалось. И снова вставал

И падал на скользкие камни.

И раны саднили, и что-то в груди

Скулило. Минуты, как годы,

Тащились… Но вот, наконец, позади

Оставил я мелкие воды.

Сквозь маску прозрачную глянул я вниз,

Качаемый зыбкой волною,

И кущи чудес увидал – и завис

Над их голубой глубиною.

Какие мне чувства в тот радужный миг

Подарены были судьбою!

Какие чертоги подводных владык

Увидел я перед собою!

Над миром таинственным – там, где вода

Качалась, тепла и лучиста,

Висел я… И больше уже никогда

Не слышал ни криков, ни свиста.

За час до завтрака

Египетской луны сияющий бочонок

Над пальмою висит, как в прошлые века.

Я слышу редкий лай далеких собачонок

И неумолчный скрип отельного движка.

Я вижу тихий мир египетской деревни,

В недавние года опершейся на риф

И ставшей городком, что под луною древней

Лежит сейчас в тиши, мне сердце покорив.

Мой благодарный взгляд его приметы копит,

Чтоб унести с собой под русский небосвод…

Но всё бледней луна. Мой ранний кофе допит,

Мой завтрак ждет меня, и риф любимый ждет.

Рыба-петух

Экспромт в Шарм-Эш-Шейхе