– Погодите! Леонид, остановитесь! – Ещё не затихло эхо удара входной двери, а Лиза уже выскочила во двор. Но он снова будто растворился в ночи. Улица была пуста. Лиза, постоянно оглядываясь, вернулась во двор и, открывая дверь, с чувством произнесла:

– Боже мой, какая я дура!

Леонид возвращался с набережной Пряжки с ощущением, что случилось непоправимое. Он потратил массу усилий, времени и нервов для исполнения, как оказалось, каприза курсистки?! Что-то хрустнуло внутри и надломилось. В отношении к Елизавете образовалась трещина. Она ещё не была видна, но уже чувствовалась. Иногда возьмёшь в руки чашку, она и целая, и блестит, а проведёшь пальцем – и под подушечкой чувствуешь зазубрину будущего скола.

«Ну почему, почему я не послушался трёх человек, которые мне сказали одно и то же?! Сидел бы завтра преспокойно на лекциях, веселился в перерывах, а вечером разговаривал с отцом в кабинете. И, может быть, стал бы брать у него уроки вокала?» Пение отца произвело на него сильное впечатление.

И что теперь делать? Контракт подписан, подорожные и суточные получены, а то, ради чего он всё сделал, уже не нужно!!! Ни ему, ни кому-либо другому! А обратный ход уже не дашь!!! Сам не посмеешь, да и засмеют так, что в пору будет топиться в ледяной воде. Перестанешь себя уважать. Дурак! Поддался порывам и вот итог: жизнь, не начавшись, пущена под откос. И что самое обидное, своими руками и по собственной глупости. Эти мысли, подобно метеоритам на ночном небе, вспыхивали в воспалённом мозгу влюблённого студента.

«Ну почему я опять стала скандалить? Он же сделал огромный шаг навстречу. Вместо того чтобы рассказать ему, как я ждала этой встречи, опять наговорила глупостей. Вечно кто-то, – девушка суеверно перекрестилась, – тянет меня за язык. Что я натворила?» – подумала Лиза, накрылась одеялом с головой и горько зарыдала в подушку. Хорошо, что квартирная хозяйка была туга на ухо.

День накануне отъезда Леонид начал с рассветом. Слишком многое надо было успеть. Он прошёлся по Дворцовой набережной перед Зимним дворцом. Задержался у одноимённого моста, полюбовался освещёнными не в полную силу в это время Томоновскими ростральными колоннами. Потом отдал честь основателю города, гордо восседающему на вздыбленном коне. Бросил прощальный взгляд на шпиль Петропавловской крепости, на летящего ангела. Может, и его ангел-хранитель смотрит сейчас на него с небес? Второй ангел проплыл в небе по левое плечо вместе с Александровской колонной. Далее он направился по осевой линии почти безлюдного Невского. Он позволил себе быть в своём городе слегка небрежным напоследок. У львов на Банковском он сбавил шаг. Ситуация, возникшая на этом мосту, теперь казалась до ужаса глупой, но ничего поделать было нельзя. Он, как всегда, поторопился. Толика сдержанности – и не было бы многопудовой глупости.

Возвратившись в родовой особняк рано утром, Леонид отдал подробные указания заспанной прислуге – что, когда и в какой последовательности подавать во время торжественного ужина. Он хотел, чтобы в этот вечер всё происходило именно так, как он того хочет.

Тщательно собрал небольшой саквояж. Впопыхах собирая вещи с утра, можно легко забыть необходимые мелочи. Поскольку вечер Фирсанов твёрдо решил провести в обществе близких и приятных ему людей, чтобы быть свежим и не пропустить ни одного драгоценного мгновения последней встречи, он завалился спать. Он спал без снов, не видел, как заходил отец, посмотрел на спящего, перекрестил и тихо вышел.

Во второй половине дня Леонид появился возле университета перед самым окончанием последней лекции и благополучно перехватил Краснова. Того не пришлось упрашивать и они отправились домой. Александр, как лейденская банка