– После его звонка вообще не было настроения ехать на занятия. Он столько всего наговорил мне о том, какая я непутевая и неблагодарная и от меня нет никакого толку, что я не ценю то, что имею, и всё в таком духе. После разговора с ним я два часа бродила по центру, чтобы проветриться и прийти в себя.

– Ника, ну не расстраивайся так! Просто он такой человек и уже навряд ли изменится. А вот тебе нужно научиться не реагировать на его слова так бурно и не принимать их близко к сердцу.

– Да, ты права. Но пока у меня это не получается.

– А как твой Влад? Виделась с ним?

– Нет. Он вчера звонил и писал, с утра тоже прислал кучу смайликов с пожеланием удачного дня. Зовет пересечься хотя бы на чашечку кофе.

– А ты?

– Не до него сейчас. Тем более завтра я всё же полечу домой. Остановлюсь у Белки, а папе скажу, что осталась в Москве. Ну а ты почему решила рвануть в Элисту? Вы ведь с Дэном собирались в Питер. И что за пропавшая подруга?

Эльмира поведала ей о том, что произошло утром.

– Реально странная история! – воскликнула Андраника. – Такое ощущение, что у вас в Калмыкии Бермудский треугольник, в котором таинственно исчезают люди.

– В смысле? – Эля с недоумением посмотрела на подругу. – Какие люди у нас пропадают? Ты о чем?

– Я про твою землячку с нашего курса.

– Какую землячку? Я – единственная студентка из Калмыкии на всем нашем факультете.

– Я имею в виду ту девчонку, которая пропала без вести в прошлом семестре. Ааа, это же было еще до твоего перевода!

– Впервые слышу об этом! А что за девчонка? И как она пропала? Почему вы ничего мне не рассказывали о ней? – изумленная Эльмира засыпала ее вопросами.

– Да у нас все знают эту историю! Я думала, ты в курсе. Я с этой студенткой не общалась. Даже имени ее не помню. Оно какое-то экзотическое, калмыцкое, наверное. Кстати, кажется, эта девчонка тоже занималась в группе японского, – вспомнила Ника. – Так вот, в первом семестре на ноябрьские праздники она уехала в Элисту и пропала. Был объявлен розыск, но, насколько я знаю, до сих пор о ней ничего не известно. Она словно сквозь землю провалилась.

– Ого! Очень странная история. Что же с ней случилось?

Андраника пожала плечами.

– Я надеюсь, что она просто скрывается где-то по каким-то причинам. Иначе ее уже нет в живых.

Эльмира передернула плечами.

– Ужас! Бедная девчонка!

– Ладно, не будем о грустном! Лучше расскажи про свою подругу, – предложила Ника, отпив лимонад из прозрачного стакана с крышкой-куполом. – Мы с тобой дружим почти полгода, но об этой Дане я никогда не слышала.

– Вы все сговорились, что ли? То Денис, то ты. Не может быть, чтобы я о ней вообще ничего не рассказывала.

– Сорри, но я честно не помню, чтобы ты упоминала ее. Зато сейчас я вся – внимание.

– Мы с Даной были не разлей вода. Все удивлялись нашей дружбе, потому что мы были так не похожи друг на друга: Данка шустрая, взбалмошная заводила, а я, наоборот, была очень застенчивой, немного замкнутой. Мы с Данкой любили после уроков гулять по городу. В центре был один старый кафетерий, где делали восхитительные эклеры. Мы частенько наведывались туда после занятий в музыкалке. Повсюду таскались со своими скрипками.

– Уау! Ты играешь на скрипке?! Круто!

– Спасибо! У нас с Данкой было много приключений. Помню один забавный случай в девятом классе, хотя в то время он мне таким вовсе не казался. В школе у нас были популярны два друга из параллельного класса. Данка встречалась с одним из них. Она всегда была очень хорошенькая, парни бегали за ней толпами. А мне нравился его друг, но он даже не смотрел в мою сторону. Меня ведь никогда нельзя было назвать милашкой!