Наташа между тем, повесив свое пальто рядом с моей курткой, начала отчет-инструктаж, сопровождая реплики указательными жестами:

– Подгузники я купила, лежат во втором ящике, банка смеси на всякий случай на кухне, бутылочки и стерилизатор там же. Мне через час надо убегать, поэтому идите в душ, пока я тут.

Молча проследовав в направлении последнего жеста, я прошла в ванну и, закрыв за собой дверь, повернулась к зеркалу. Оттуда на меня смотрела уставшая, осунувшаяся женщина лет сорока. Короткие светлые волосы частично заправлены за уши, а частично закрывали лицо. Увы, собственное изображение ситуацию не поправило. Я не стала разговаривать с отражением, решив, что еще не настолько сошла с ума. Хотя подлая мыслишка расспросить его проскальзывала. Но я лишь опустилась на черный резиновый коврик, прислонившись спиной к стиральной машинке. В голове роилась все та же куча панически-страшных мыслей, но, увы, ни одного воспоминания. Проведя руками по лицу, я стянула водолазку, потом джинсы и включила душ. К слову, после него дама в зеркале скинула лет восемь.

Когда через четверть часа, завернутая в желтый флисовый халат, с тюрбаном на голове, я вошла в комнату, Наташа качала на руках плачущее дитя:

– Проголодалась, – сказала она мне.

Взяв ребенка, я села на кровать и развязала пояс халата. Прильнув к груди, кроха умильно зачмокала. Наташа отошла к окну и, деликатно отвернувшись, занялась созерцанием осеннего пейзажа.

Посмотрев на нее, я, повинуясь внезапному порыву, выпалила:

– Я ничего не помню.

– Ожидаемо, – пожала плечами девушка, не поворачиваясь. – Леонид Денисович предупреждал, что, скорее всего, так и будет, но просил меня не начинать этот разговор первой.

В душе зажглась искорка надежды:

– А Леонид Денисович это…

– Ваш врач, – продолжила за меня Наташа. – График приемов висит на дверце холодильника. Следующий у вас послезавтра, поэтому лучше поговорите с ним на эту тему. Я боюсь навредить. С завтрашнего дня я у вас каждый день с девяти утра до шести вечера. Сегодня буду еще полчаса, потом убегу закрыть вопросы на предыдущей работе. Чтобы, так сказать, с чистой совестью взяться за новую. Вы же без меня справитесь?

На последней фразе девушка развернулась и встревоженно посмотрела мне в глаза.

– Конечно, – улыбнулась я, чуть натянуто. – Разум у меня вроде бы на месте. Памяти только нет.

– Хорошо, – кивнула Наташа и вновь отвернулась к окну.

На следующий день она помогла мне забрать Костика из Дома малютки. Милого черноволосого двухлетнего мальчугана. Сына. Однако и он никаких воспоминаний с собой не принес.

В итоге Наташа стала просто незаменимой жизненной опорой на ближайшие полгода. Однако недешевой. Конечно, на банковской карточке у меня, как выяснилось, были деньги, правда, совершенно неизвестного происхождения. Опасаясь, что их оставил мне муж-мафиози перед смертью, как и временное жилье, и рано или поздно за ними придут и отнимут, я старалась зря в кубышку не лазить, рассчитывая на свои силы в плане заработка. С выбором которого мне очень помогло случайно увиденное в сети объявление с требованием написания текстов. Эта работа давала мне хоть минимальный, но все же доход, покрывающий базовые бытовые нужды. К тому же, благодаря тому что часть ее делали нейросети, отнимала не слишком много времени. Поэтому альтернативно я писала статьи о материнстве для популярного онлайн-журнала. И тут нейросети уже не помогали нисколько. Выдаваемые ими тексты были пусты и безжизненны. Для рекламных карточек или описаний товаров – еще нормально. А вот что-то человеческое для людей приходилось писать самостоятельно. Иначе получался не текст, а пустая жвачка.