Пока он беседовал сам с собой, незаметно для себя вышел за сцену за кулисы. В гримировальной комнате стоял праздничный стол уже порядком разрушенный, за которым сидели джаз вумен во главе с Крыловым и Коротковым.

– Поздравляю вас, девушки, с новым годом! И пусть моё мнение ничего не значит, я восхищён вашим оркестром и исполнением. Никогда не забуду, что в моём родном городке состоялся первый в СССР джаз, где играют только девушки. – Девчонки захлопали. – И тебя, Крылов, поздравляю и выражаю искреннюю признательность за то, что сумел этих красавиц увлечь и объединить в ансамбль. Дай я тебя обниму.

– Давайте выпьем за такую оценку. Выпьем за успех девчонок. – подхватил Коротков. – Девочкам только шампанское, им ещё играть. А нам можно водочки. Лёнька не возражает?

– Пусть эта группа продержится несколько месяцев, я очень доволен, – говорил Крылов, – Здесь пять десятиклассниц, одна в девятом учится. Все разлетятся к осени… Но сегодня они играют.

– Добейся в исполкоме, чтобы в историю города вписали, и фотографируй как можно больше.

– Всё делается, не волнуйся, – сказал Коротков.

Оркестр ушёл на сцену. Бал продолжался. Леонид с Коротковым выпили ещё за дружбу и попрощались. Он не стал искать блондинку и покинул бал. Ему было понятно, что последние блики ушедшего детства скрылись вслед за Мариной. И ничто более не привязывает его к родному городку, кроме родителей. Сугробин шёл по заснеженным улицам. Светившая ярким светом в полночь луна, скрылась за тёмными облаками.

Конец ознакомительного фрагмента.