Занять место старшего хореографа директор училище предложил Людмиле Марковне почти сразу после смерти Мстиславы Звездинской.

И Милочка сразу же согласилась.

Она видела недовольные взгляды коллег, считавших, что есть более достойные кандидатуры. Слышала сопровождавший её в коридорах училища шепоток. Но если в самом начале работы в новой должности Людмилу заботили совсем другие проблемы, и вникать в перешептывания педагогов не было ни времени, ни желания, то к началу следующего учебного года всё, как говорится «устаканилось».

Людмила Марковна вовсе не возгордилась. Вела себя ровно с коллегами, словно не случилось ничего из ряда вон выходящего.

К ней попросту привыкли.

А те, кто еще остался недовольным, ждали, когда «новое начальство» само где-то споткнется.

Но Милочка «не спотыкалась», вводила новшества в устоявшуюся жизнь осторожно и не торопясь. Правда, с нового учебного года если не отменила драконовские порядки в училище, то значительно смягчила их. И начала с того, что сняла запрет на гаджеты. Теперь будущие балерины и танцовщики могли каждый вечер поговорить с родителями по телефону. Если, конечно, не было нареканий на учебу не только в училище, но и в школе. В случае нареканий можно остаться без связи, а потому дети и подростки старались изо всех сил, если такое в принципе возможно. Ведь те, кто поступал в училище, проходили все тот же скрупулезный отбор и бредили балетом, как и те, кто уже выпустился перед ними.

Конечно, Людмила Марковна не отменила порочную практику частных концертов, но постаралась, чтобы учащиеся заканчивали выступления хотя бы до десяти вечера. Потеряв треть «клиентов», переметнувшихся в школу бального танца, не избалованную неучитываемыми денежными вливаниями, выдержав головомойку от директора училища, Милочка сумела настоять на своем. Сказала, что не станет претендовать на долю в «спонсорских пожертвованиях», если половину директор обязуется тратить на реконструкцию и ремонт училища.

Немного поразмыслив, поняв, что и здесь, если подойти с умом, можно поживиться, директор согласился, понимая, что любая инстанция поставит в заслугу ему, в первую очередь, что в такое сложное для страны время он находит спонсоров и заботится о сохранности и реставрации здания училища.

Ну а Людмиле Марковне, оклад которой на новой должности стал в два раза больше, было достаточно того, что платило государство. Её потребности и привычки не изменились настолько, что спустя семь лет на банковской карте собралась сумма, достаточная для покупки авто, выбрать и оформить которое помог Сергей Истомин.

Конечно, Милочка не стала «лихой гонщицей», как её давняя знакомая, но водила машину достаточно хорошо для того, чтобы Сергей, а главное – его сестра, Диана, безбоязненно доверили ей Костика, не опасаясь ни за жизнь, ни за состояние ребенка.

***

- Вот мы и приехали, - Милочка взглянула через плечо на ребенка, не проронившего ни звука за всю дорогу .

- Где папа и Диана? – поинтересовался мальчик.

- Они приедут чуть позже, - сообщила Людмила, - а пока мы с тобой поднимемся в квартиру и поужинаем. Хорошо?

Костик отрицательно помотал головой.

Людмила Марковна еще ни разу не оказывалась в подобной ситуации, хотя и знала – Костик выйдет из машины, только если его встретит Сергей. А лучше – Диана…

2. Глава вторая

Диана была первой, кто обратил внимание на странности в поведении племянника.

Если в первый год жизни Костика идеальное спокойствие мальчика, то, что он почти никогда не плакал и не капризничал, у молодого отца и совсем юной тётушки вызывало только вздох облегчения, к моменту, когда мальчику исполнилось два года, необычное поведение заставило обеспокоиться.