Андрей шёл вверх по течению реки в надежде найти следы сохатых. Следов нигде не было. Тогда он развернулся и пошёл обратно. Метрах в трёхстах ниже того места, где он подошёл к реке, увидел лосиный водопой. Берег был изрыт копытами. Теперь надо было выбрать место на подветренной стороне, обустроить наблюдательный пункт и ждать.

Андрей знал, что за убийство лося, если узнают власти, будет серьёзное, вплоть до тюрьмы наказание, но необходимость кормить семью побеждала страх ответственности, и он каждый год заваливал по сохатому.

С надеждой, что лоси придут на вечерний водопой устроился поудобней на расстоянии уверенного выстрела от лосиной тропы и стал ждать.

Солнце уже начинало склоняться на запад, когда Андрей услышал треск ломающихся под копытами великанов веток. Вскоре к реке вышли два лося. Самец был крупный килограммов на восемьсот, самка гораздо мельче, видимо молодая.

Охотник прицелился. Хлопок выстрела эхом раскатился по лесу. Следом раздался второй выстрел. Андрей бил наверняка, чтобы лось подранком не ушёл в лес. Лосиха после первого выстрела одним прыжком развернулась и, ломая кустарник, на бешеной скорости убежала вглубь леса, а самец остался лежать на берегу, то поднимая, то роняя на землю свою огромную рогатую голову. По телу лося ещё некоторое время пробегали предсмертные судороги.

Убедившись, что лось наконец-то умер, Андрей подошёл к туше и начал её разделывать, орудуя топором и острым, как бритва ножом. Примерно через час туша была разрублена на куски.

Андрей расстелил в неглубокую яму шкуру лося, сложил на неё мясо и укрыл его лапником. Потом он подошёл к воде, умылся, присел на траву и стал медленно жевать хлеб с салом. Перекусив и наполнив котомку кусками мяса, Андрей направился домой. Последние лучи солнца ещё кое-как высвечивали тропинку. Идти приходилось, осторожно ступая, боясь споткнуться о корни деревьев или напороться на сучок.

Домашние уже спали. Андрей разбудил Алёну, велел поднимать детей:

– Буди Лёшку, Глашку, Васю и Стёпку за мясом пойдём!

– Да как же по такой тьме идти то?

– Фонари возьмём. За деревней у Гарилей зажжём. А сейчас незаметно надо выйти.

Ребятня спросонья никак не могла понять куда и зачем надо в полночь тащиться.

– Не рассуждайте! Быстренько одевайтесь, берите пещерки и в поход!

Выйдя за околицу, Алёна с Андреем зажгли фонари и ватага Сазоновых зашагала по лесной дороге.

Нагруженные мясом пещера давили плечи, ноги глубоко проваливались в песок. Тяжелее всех было Андрею, сил у него совсем не оставалось. Культя была не в силах выбрасывать вперёд протез, и он как-то волочил его за собой. В паху саднило, видимо до крови растёр протезом. Но он не подавал виду и вместе со всеми шагал по дороге.

– Андрей! Устал, поди? – тронула мужа за руку Алёна. – Может присядем, отдохнём?

– Вот дойдем до Гарилей и там, в курилке посидим немного. Надо затемно добраться до дому, а то светать скоро будет, бабы на ферму пойдут.

– Да уж, если увидят, разговоров не оберёшься. А вдруг донесёт кто.

Посидев с четверть часа в курилке и дав отдохнуть плечам от тяжеленных пещеров, семья снова двинулась в путь.

– Слава богу! Вроде никто не видел, – сказала Алёна, когда пещера были сняты с плеч и поставлены на лавку в родительской избушке.

И тут вдруг раздался негромкий стук в окно. Алёна вздрогнула:

– Кто бы это?

– Сейчас погляжу.– Андрей подошел к окну. Под окном стоял старший Харымов.

– Андрюха! Делись, а то донесу, – полушепотом сказал старик.

– Сам бы пошел в лес, да поохотился, – скрипя зубами проговорил Андрей, – Ну заходи. Дам ногу.

Заполучив переднюю лопатку, стукач удалился, даже не сказав спасибо.