Утром 2 апреля 1992 года к Пантелею Семёновичу подошла женщина и, плача сказала, что из детского сада кто-то уносит продукты, предназначенные детям. Наскоро собравшись, Пантелей Сазонов взял с собою свободных бойцов и отправился к детскому саду. Тут и произошла трагедия, потрясшая всех – и казаков, и гвардейцев. С трёх сторон из окон садика был открыт шквальный огонь, которым был убит Пантелей Семёнович Сазонов и тяжело ранены два бойца. Позже казаки пытались узнать у раненых бойцов подробности происшедшего, но ни тогда, после шока, страха, ни позже они подробности так и не узнали.

Умер атаман. Похоронен он был на Аллее Славы города Дубоссары. А казаки, благодаря его бесстрашию, упорству – выстояли и победили.

…

Вот так нелепо ушел от своих братов-казаков их «батя» Пантелей Сазонов. Память о нём навсегда останется в сердцах дубоссарцев и казаков-черноморцев. Вечная слава герою.

А казаки продолжали отстаивать родной край. Сидя в окопах, поминали атамана, «слышь Коля, хоть ты бы рассказал что-то интересное», – угрюмо проговорил Иван. «Да что рассказать, ничего в голову не лезет, вон слышал «Донцы» пообещали найти и оторвать яйца этим ублюдкам, убившим «батю», – отвечал Николай.

«А если бабы его убили, тогда что,» – усмехнулся Иван. Коля только расхохотался, но так ничего и не сказал.

Проходивший по окопу командир, увидя нас приказал – «Чего бездельничаете, идите в посадку заготовьте дров, а то что-то холодно сегодня».

Выругавшись, мы, взяв топорики и веревку, с автоматами поплелись в посадку. «Говорил, надо было в блиндаже сидеть, а ты воздухом надо подышать, воздухом», – съязвил Николай. «Тебе бы только не работать Колюня», – горестно отозвался Иван.

Зайдя в посадку, стали собирать хворост.

«Иван, посмотри за дорогу, сады цветут, к осени должны яблочки вырасти, если война их не погубит, – говорил Коля, – помнишь мы два года назад ходили в сады под Кошницей, собирали «джонатаны», какие вкусные, сейчас бы похрустеть свежим яблочком».

«Да, были времена», – сокрушался Иван.

Тут неожиданно, что-то с силой ударило по каске Ивана. Она улетела на несколько метров. «Хорошо, что ремешок не завязал», – пролетела мысль в голове Ивана, – «Коля, на Землю», – крикнул Иван и вовремя, вторя пуля ударила в дерево, где только что стоял Коля.

«Опять эта сука снайпер по нам стреляет, когда его уже грохнут», – мрачно отозвался Коля из какой-то ямы. «Давай по тому ровику отползать к своим», – предложил другу Иван.

Через полчаса, друзья грязные, все в колючке предстали пред грозные очи командира казачьего подразделения. «Где дрова лесорубы х…вы, я вас спрашиваю», – кричал командир, – где твоя каска … …»?

Мы все рассказали, после чего командир отправил нас приводить себя в порядок, пообещав при этом сделать с нами и нашими матерями, что-то осеменаторско-осенезаторское.

«Может выпьем после такого стресса», – предложил Коля. «Нет», – отказался Иван, – «сейчас уже почти стемнело, скоро обстрел начнется, а может эти сволочи еще и в атаку пойдут».

Но тут неожиданно, в садах, на стороне националистов, раздалась беспорядочная, автоматическая стрельба. «Что за хрень», – ни к кому не обращаясь сказал Иван.

На позициях сразу была объявлена тревога. Командир сказал, что в эфире донцы и оуновцы просят прикрыть их выход с позиций националистов возле насосной станции.

«Только оуновцев здесь не хватало», – сказал Коля. «Иван, Николай, Вася, Никифорович, берите автоматы, пулемет, гранаты, пару «мух» и дуйте к дороге напротив насосной, будете прикрывать наших братьев», приказал командир, – «бегом».