Когда письмо дошло до матери Александра, она устроила пир, как он сказал, и приказала собрать всех людей. Она велела, чтобы каждый, на кого не обрушилось горе, вкушал от пира. Но случилось так, что никто не пришел к трапезе. Таким образом, она поняла и убедилась, что в этом мире нет никого, кто был бы без печали. Филемон, начальник войска, приготовил тело Александра к погребению, помазал его алоэ, положил в золотой гроб и залил медом. Затем он поднял гроб и понес его с собой, двигаясь днем и ночью к городу Александрии. Он вынес гроб и поставил его перед народом.

Затем пришел Аристотель, мудрец, вместе с множеством греческих философов, которые жили в царстве Александра, и каждый из них произнес мудрое слово над гробом Александра.

i. И Аристотель заговорил первым, сказав: «Поскольку этому миру должен наступить конец, лучше [для Александра] было покинуть его до того, как это произойдет».

ii. Антигон сказал: «Наша судьба – идти по этому пути, которым мы достигаем того, что не проходит, и оставляем позади то, что проходит».

iii. Филемон сказал: «Сегодня приблизилось зло, которое было далеко, а счастье, которое было близко, удалилось в далекое место».

iv. Аплантон (Платон) сказал: «О ты, который был охвачен желанием [обладать] богатством других и собирал его в действии, теперь ты несешь свой грех, и радость, которая была твоей, перешла к другим».

v. Диоген сказал: «Александр ушел от нас, произнося речи, а теперь вернулся к нам безмолвным».

vi. Тарос сказал: «Сегодня овцы пасут своего пастуха».

vii. Нильдс сказал: «Ты, Александр, упрекаешь других за накопление богатств, ибо вчера ты был сокровищницей золота, а сегодня сам хранишься в золоте». Другой сказал: «Тот, кто радуется твоей смерти, последует за тобой, как ты следовал за теми, чьей смерти ты радовался».

viii. Другой сказал: «Александр упрекал нас при жизни, а теперь и в смерти учит нас мудрости».

ix. Другой сказал: «Вчера мы слушали твои приказы и не могли говорить перед тобой; но сегодня мы говорим в твоем присутствии, а ты не можешь ни услышать нас, ни ответить».

x. Другой сказал: «Этот человек погубил многих воинов из-за любви к миру, а теперь он мертв и оставил его другим».

xi. Другой сказал: «Александр никогда не упрекал нас своими словами так сильно, как сегодня своим молчанием».

xii. Другой сказал: «О ты, чей гнев бушевал против смерти, не можешь ли ты теперь показать свою ярость перед смертью?»

xiii. Другой сказал: «Те, кто был несчастен из-за тебя, были в ужасе и страхе, а теперь несчастные среди тех, кто боялся тебя, радуются».

xiv. Другой сказал: «О люди, не оплакивайте Александра, но плачьте о себе».

xv. Другой сказал: «Если прежде вся поверхность земли считалась недостаточной для тебя, как ты можешь теперь уместиться в этом узком ящике?»

xvi. Другой сказал: «Царь и крестьянин равны в смерти, но смерть крестьянина упрекает смерть царя».

xviii. Другой сказал: «Прежде твое имя внушало страх [людям], и твое царство было возвышено, но теперь твое имя ничего не значит, и твое царство унижено».

xix. Другой сказал: «Прежде ты мог делать и добро, и зло, но теперь у тебя нет силы [делать ни то, ни другое]; и Всемогущий Бог [показывает] милость [только] тому, кто сделал [все добро, что было в его силах]».

xx. Другой сказал: «Вчера ты делал себя страшным и внушал страх, а теперь нет никого, кто боится тебя».

И когда мудрецы закончили свои плачи, жена Александра, дочь Дария, вышла из своего жилища и, положив руки на гроб, горько заплакала, говоря: «О царь, ты, который победил Дария и унизил его до праха, я никогда не думала, что смерть сможет победить тебя».