Я никогда не отказывал в помощи отстающим ученикам, но во время контрольной работы я всё внимание концентрировал на решении заданных примеров и задач.

* * *

В канун праздника Великого Октября одна из учениц нашего класса Мария Савченко, жившая в собственном доме, предложила всему классу собраться у неё на вечеринку. В этот вечер я много говорил с Розой «об жизни». Однако сближения между нами не произошло, поскольку в то время моё сердце было «оккупировано» Беллой. Поэтому установить с Розой более тесные отношения я не стремился. Любовь к Белле я хранил в глубокой тайне, и никто (включая Розу) об этом не знал.

Моё убийственное равнодушие к Розе задело её. Будучи девушкой эмоциональной, она приняла это близко к сердцу… В порыве откровения Роза поделилась своими переживаниями с женой брата Броней, которая была старше Розы на девять лет. «А давай мы пошлём ему анонимное письмо и назначим ему свидание», – предложила Броня. Роза с необыкновенным энтузиазмом восприняла эту идею. Из старой открытки были вырезаны розочки и наклеены на лист бумаги.

Броня своей рукой написала короткое письмо, в котором, в частности, мне предлагалось встретиться в четыре часа дня у здания почты. Письмо было отправлено на адрес школы.

«Володя, зайдите к секретарю директора школы. Вам прибыло письмо», – сказала мне на перемене одна из наших учительниц. Когда, принеся письмо в класс, я вскрыл конверт и прочёл письмо, то был немало озадачен: кто же является автором этого послания? Тем не менее в указанный в письме день и час я явился на свидание. Прождав возле почты примерно минут двадцать, я ушёл и с горечью подумал: кому это пришло в голову разыгрывать меня? А в это время Роза с Броней, стоя за углом, ликовали: их задумка сработала превосходно! Таким образом, Роза получила возможность убедиться в том, что я не являюсь женоненавистником и ничто человеческое мне не чуждо…

(В скобках хочу заметить: Роза стояла перед дилеммой – либо, клюнув на предложение Брони, послать мне лживую анонимку, либо воздержаться от этой глупой идеи. В этом малозначительном факте скрыт глубинный смысл: мстительность, граничащая с жестокостью, одержала верх над элементарной порядочностью…)

* * *

Весной 1946 года брат Розы Арон демобилизовался и, приехав в Новгород-Северский, увёз всю семью на родину, в город Проскуров. Летом я получил от Розы письмо с просьбой передать ей её аттестат с оценками за седьмой класс. В письме Роза спросила, как я окончил восьмой класс, а также задала несколько вопросов о её бывших соучениках.

Я исполнил просьбу Розы и написал ей ответное письмо. Так началась наша переписка.

9 апреля 1947 года, когда мне исполнилось 18 лет, я получил от Розы поздравительную телеграмму. Я, в свою очередь, также поздравил её с днём рождения 27 апреля. Роза была моложе меня на один год.

В конце 1947 года, когда мне стало известно о двуличии Беллы, пославшей моё фото, а также письмо своей подружке Берте Рошаль, я по-новому взглянул на наши с Розой отношения. 15 декабря 1947 года я послал Розе в письме своё небольшое фото. Оно сохранилось до сих пор. На своём фото я написал: «На добрую, долгую память дорогой Розочке от её друга Володи. Храни и меня не забывай».

В ответном письме Роза прислала мне своё большое фото (размером с открытку), на котором написала всего два слова: «Лучшему другу».

* * *

Когда я поступил в институт, то вскоре (в начале сентября 1948 года) тётя Циля переслала мне письмо Розы. Однако в ту пору я находился в состоянии тяжелейшей депрессии и на письмо Розы не ответил. Вот так, по моей вине, наша переписка прервалась…