Жизнь для Смерти Адельфина Призрачная

—Давай наверх! Живее!

Мои силы на исходе, но нужно бежать. Четверо преследователей быстрее и выносливее нас.

–Мы можем спрятаться? – Обессилев, умоляю я. Парень не отвечает. Он настойчиво толкает меня вперед.

–Так тяжело…

–Эмили, останавливаться нельзя! Поднажми, ты сможешь! Еще немного…

Кристофер лидер и основатель общины выживших. Для него это далеко не первая вылазка в город за провизией. А я вызвалась впервые. Решила доказать себе и остальным, что могу быть полезна. Кроме долга перед поселенцами, у меня имелся и личный мотив выйти за пределы безопасной зоны. Все дело в Кристофере.

С первого дня нашего знакомства я испытала острое чувство привязанности, с которым долго и усердно пыталась бороться.

Влюбиться во время эпидемии – глупо и болезненно. Люди выживают, каждый день сталкиваются с бытовыми трудностями, многие не возвращаются, отправившись за припасами, они пропадают и гибнут. Ни у кого нет уверенности в завтрашнем дне, нет гарантий… Как в подобной действительности можно мечтать о семье? Это глупо.

Но как бы я ни убеждала себя, избавиться от привязанности не удавалось. Я была очарована им. Мне нравилось, как Кристофер улыбается, что говорит и делает. Хотелось проводить время рядом с лидером, подряжаться помогать с работой для общих нужд колонии. Крис стал моим солнцем, в свете лучей которого я грелась тайком.

Со временем я стала замечать, что лидер действительно относится ко мне иначе. Не так, как к другим жителям общины. Он прекрасно играет роль «близкого-далекого» друга, вовлекая меня в тягучую смесь догадок.

В маленький город на окраине леса группа в составе трех человек вышла рано утром. План был прост – добраться до ближайшего супермаркета, раздобыть продуктов и пополнить запасы аптечки. В основном нужны бинты, антисептик и антибиотик. К настоящему времени большую часть действительно полезных лекарств растащили. Мы довольствовались малым.

Поначалу все шло хорошо, но позже план обернулся провалом. Ничего не вышло. Рюкзаки с провизией и лекарствами остались лежать на дороге.

Джина бежит впереди. Она спортивная и бойкая девушка. У нее достаточно выносливости. Я двигаюсь следом за ней, а Кристофер замыкает группу.

Зараженные не отстают. Они загоняют нас на старый завод, рассредоточиваются и устраивают настоящую травлю, все время оставаясь в тени. По многочисленным звукам сложно понять, где именно находятся преследователи. Шум доносится со всех сторон. Они нарочно путают нас, загоняя в ловушку, словно дичь.

Закрытый двор. Повсюду груды метала, мусора и куски старого бетона от развалившихся колонн. Выходов нет, кроме одного. Но что там, никто не знает. Крис спешно принимает решение, указав на единственную дверь. Мы слушаемся, ныряя в темнеющий дверной проем. Там лестница. Бежим вверх, этаж за этажом. Огромное здание может обеспечить укрытие, но, как назло, все двери в коридоры заблокированы. Остается только один вариант – подниматься выше. С улицы слышен гулкий грохот металла и топот. Враг стремительно приближается. Вампиры вычислили нас…

Сердце бьет по ушам словно барабан, перед глазами все плывет. От бессилия разум мыслит иначе, готовый умереть, лишь бы только пытка прекратилась. Но ноги все еще несут вперед, в попытке оторваться. Животный инстинкт побеждает желание сдаться. Стоит выше человеческой слабости.

Ступень, другая и тут кто-то сзади хватает меня за руку, резко развернув к себе. Джина оборачивается, замедлив ход. Наши взгляды прикованы к Крису. Карие глаза юноши блестят, губы напряженно полуоткрыты. Лидер прислушивается.

– Не получается…

–Что?

–Не получается, – шепчет он вновь, —Придется поступить иначе.

–Что ты задумал? – С недоверием спрашивает рыжеволосая девушка. Она быстрее меня догадывается о смене тактики.

–Спрячься на крыше и пробирайся вперед, как все стихнет! Хорошо? —Парень дает команду Джине, и та соглашается, без вопросов. Девушка салютует нам, исчезнув за очередным лестничным пролетом.

Я застываю в оцепенении, прекрасно понимая, что предложит лидер. Кристофер провожает взглядом подругу и оборачивается, все еще крепко удерживая меня за запястье, —А ты давай в люк. Это производственная труба, там безопасно. Выберешься через нее на улицу, только будь осторожна, хорошо? Внутри темно, фонаря нет. Передвигайся аккуратно, не провались. Здание старое.... И, Эмили? Как спустишься – сразу уходи. Поняла?

–А как же ты?

Брюнет облизывает пересохшие губы и отрицательно качает головой. Джину уже не слышно.

–Кому-то нужно их отвлечь.

–Я могла пойти с Джиной, а ты в люк!

–У тебя не хватит сил бежать. Так будет лучше. Это единственный шанс.

–Но я не смогу уйти без вас!

–Тише, Эми, тише…, – Парень накрывает мои губы ладонью и делает шаг вперед. На лице Кристофера вымученная улыбка. За время жизни в лагере нам не так часто удавалось говорить. Всегда казалось, что время найдется, будет возможность побыть вдвоем… Но как бы не так.

Я смотрю в глаза брюнета будто в последний раз. Высокий, молчаливый, уверенный – он человек, призванный защищать свою общину. Его решения, поступки и действия не вызывают сомнений. Так было всегда, но сейчас его решение как кость в горле.

Все нутро протестует. Плевать на жизнь, если нам придется расстаться.

–Крис, я не могу уйти без тебя…

–Можешь.

–Ты не понимаешь… Не заставляй меня. Прошу…

–Давай же, —Кристофер делает шаг вперед, заставляя меня пятиться назад. Грохот повторяется. Голоса снизу командуют проверить здание выше по лестнице, а затем крышу. А ведь она всего на пару этажей выше нас. Там Джина. Если Кристофер ничего не сделает, мы все погибнем.

–Я уведу их по своим следам. Воспользуйся временем, чтобы бежать к общине.

–Нет…

–Слушай меня! Послушай, Эми! Не упрямься. Я знаю, что делаю. Доверься мне. Повторяю —никого не жди. Как спустишься, сразу уходи. Оставь рюкзаки, как есть, и…, —Мужчина открывает железную штуковину прямо за моей спиной. Старый металл скрипит, привлекая внимание. Наше время истекло, —Если я не вернусь к ночи, не отправляйте за мной группу поиска.

Больше никаких возражений. Крис притягивает меня к своей груди и крепко обнимает. Настолько, что дышать невозможно. Отчаянно хочется остановить момент, обрушить на обидчиков стену и быть рядом с лидером.

–Возвращайся живым!

Крепко зажмурив глаза, я изо всех сил пытаюсь справится с болью в груди. Кристофер отстраняется, сводит брови, перебарывая сомнения, и буквально впихивает меня в этот люк, закрыв следом тяжелую крышку.

Полный мрак. Под ногами скользкий пол, на котором трудно устоять. Я наклоняюсь ниже, продвигаюсь вперед по прямой. Для чего создан этот тоннель? Для каких-то технологических нужд? Не свалюсь ли я с высоты в несколько метров, переломав себе ноги?

      Я делаю еще пару шагов вперед и падаю на пол, скатываясь кубарем вниз по пологой трубе. Грохот стоит ужасный, но там наверху что-то взрывается, перекрывая шум эпичного падения.

Приземление мягкое, но руки в кровь я все же оцарапала. Плевать. Надо двигаться. Нельзя останавливаться. Не помня себя, направляюсь вперед, ползу по длинным коридорам, стараясь справится с подступающим к горлу приступом клаустрофобии.

В трубах ужасно воняет плесенью и чем-то тухлым.

В голову приходят тысячи догадок о том, что может обитать в старых шахтах – от насекомых до крыс. И в подтверждение этому под ногами периодически что-то противно похрустывает. Ужасно, но вся туннельная мерзость ничто в сравнении с единственной мыслью: «Только бы он выжил!».

За очередным поворотом меня слепит дневной свет. Привыкшим к темноте и, опухшим от слез, глазам яркая вспышка просто пытка. Я прикрываю лицо ладонью, шагая к выходу, словно зомби. У края пытаюсь осторожно сползти вниз, но вместо этого эпично падаю с высоты чуть больше полутора метров на кучу сваленных веток. Из груди вырывается глухой стон, сопровождаемый кашлем. Силы уходят.

Тяжелое свинцовое небо нависло над деревьями и чернеющим зданием старого завода. Я не двигаюсь с места. Лежу, уставившись вверх, растворяюсь в мрачной погоде. Горячие слезы обжигают щеки, собирая в дорожки осевшую на лице грязь туннеля.

Страшно. Все повторяется вновь и вновь. Утрата, потери, горечь во рту и гадкое состояние старого чемодана, набитого битком камнями. Он идет на дно, забирая с собой близких людей.... Я тот самый чемодан, паршивое пятое колесо, не способное себя защитить. Мое место здесь, в одиночестве, среди строительного мусора, развалин и очень далеко от дома.

Хочется остаться. Быть частью бетонных блоков, металлических труб, пластика. Хочется умереть, нарушив обещание, данное Кристоферу.

Вечереет. Над землей мягким рассеянным облаком стелется холодный туман. Шум вдалеке давно стих, а мое пребывание, по-прежнему, остается незамеченным. Я слышу редкое пение птиц, чувствую холодную стену за спиной и рисую палкой на песке незамысловатые узоры. Забыться бы! Но это невозможно. Костлявая рука смерти напоминает о себе в деталях. В нескольких метрах от меня лежит чей-то старый рюкзак. Из него торчит банка газировки и книга. Поклажа наспех сброшена. По всей видимости его владелец пытался спастись от зараженных. Теперь его сумка пылиться на дороге точно, как наши вещи валяются у входа на завод.