Быстро проступали деревья в глубине леса, открывая пространство, – надвигался новый день. Но игра красок на небе никак не отражалась в лесу. Кольша присел на валежину и осмотрелся. Все вокруг стыло в какой-то нереальности, и возможная встреча с крупным зверем казалась обманчивой, а вся затея с охотой – безрадостной и ненужной. Он понимал, что отец старается для семьи, но некая досада не проходила, больше и больше беспокоила юного охотника, и он все прицеливался, топтался в мыслях вокруг да около этой охоты, не успокаиваясь…

А время шло. Несколько раз Кольша грел себя разминкой: прыгал в своей ямке-засидке, размахивал руками, но холод брал свое, и вставать с валежины с каждым разом было все труднее и труднее. Мысли текли ленивее, тревога притуплялась. Коварный сон подкрадывался к охотнику. Сквозь дрему он услышал далекие выстрелы. Глухие их хлопки будто подбросили Кольшу. Он вскочил и как бы совсем другими глазами увидел и поляну, и лес, и клочки осветленного неба…

Приготовив ружье, Кольша спрятался за толстый, неохватный ствол березы и стал вглядываться в глубину согры. Ему показалось, что где-то далеко залаял Буян, а возможно, это так и было. Скосив глаза, охотник заметил, как в темных кустах что-то сдвинулось. Острым взглядом он различил горбатую спину лося и обмер, затих от непонятного страха. Миг – и на поляну вымахнули звери. Как и предполагал отец, это была лосиха с теленком. Длинноногие сутулые звери шли прямо на Кольшу. Все мысли и чувства у него растворились в чем-то непонятном, сработал какой-то инстинкт: не то охотничий, не то самосохранения – показалось, что лоси втопчут в снег не только его, но и стылую валежину.

Медленно и ровно поднял Кольша ружье – выстрел встряхнул все его напрягшееся тело. Лосиха вздыбилась, будто накололась на что-то, и стала оседать в снег. Теленок, отпрянув в сторону, замер. Он стоял совсем близко, и уложить лопоухого было нетрудно. Кольша быстро поменял патрон в ружье, но стрелять медлил: каким-то домашним показался ему лосенок в своей глупой беспомощности, и как-то невольно охотник чуть-чуть привстал.

Увидев человека, теленок нерешительно отбежал подальше, и тут явственно послышался лай Буяна: собака спешила на выстрел. Этот лай спугнул лосенка, погнал в спасительную чащобу. В один миг зверь скрылся в ближних кустах.

Кольша, вспомнив советы отца, прислонил ружье к дереву, вынул из чехла охотничий нож и шагнул к лосихе. Буян уже подавал голос где-то за кустами. Всего пять-семь шагов успел сделать охотник к лежащему в снегу зверю, как лосиха вдруг зашевелилась и медленно встала. Какую-то секунду глядели друг на друга зверь и юный человек. Кольша поймал дикий, убивающий волю взгляд, и неуемный страх моментально развернул его обратно. Зычно вскрикнув, охотник рванулся назад, к березе. Лосиха зафыркала за спиной, и Кольша, сжавшись в ожидании удара копытом, перепрыгнул валежину. Это препятствие задержало разъяренного зверя: тяжело раненная лосиха не смогла перемахнуть через валежину с ходу. Тут и Буян яростно вцепился ей в пах. Кольша увидел, как зависла тяжелая туша над его засидкой, и схватил ружье. Всего в нескольких шагах от него качался рассвирепевший зверь, пытаясь достать безрогим лбом собаку. Охотник поднял ружье, но руки плохо его слушались: конец ствола ходил от темного бока лосихи вверх и вниз. Выстрел разметал снег возле морды зверя, но пуля прошла мимо. Кольша лихорадочно искал новый патрон, замирая от жути, и тут раз за разом прогремело два выстрела. Лосиха грузно рухнула на валежину, вдавив ее в снег и едва не задев отпрянувшую собаку.