Не успел.

Остановился соседний лифт, из него высыпала разноцветная, гомонящая толпа. Эйвери Мэй, не подозревавшая, насколько близко она была к смерти, уставилась на вышедших с недоумением.

– Эйви, Эйви… Вот ты где! Куда ты делась?! Хотела от нас сбежать? – заговорили они разом. Пышнотелая женщина в золотом платье наступала, распахнув руки: – Иди к Адели, моя звездочка!

Сзади топтался странного вида мужчина на внушительных каблуках и с длинной серьгой в ухе. Еще двое загородили Унтеру обзор, третий же принялся снимать происходящее на встроенную в ладонь камеру. Момент был безнадежно испорчен.

Тут Эйвери Мэй пробормотала, что ей нужно срочно, срочно вернуться в Зал Света. Увернулась от объятий пышнотелой и сбежала в кабину, оставив растерянную команду на этаже. Двери лифта закрылись. Люди потоптались немного, затем отправились к комнатам, разговаривая о каких-то интервью этим вечером. Раздосадованный Унтер Тюш – надо было сразу же стрелять! – активировал систему контроля за лифтами.

Оказалось, жертва отправилась вовсе не в Зал Света, как сказала своей команде, а на крышу Дворца, где так удачно барахлило освещение.

Решено. Значит, Эйвери Мэй умрет на крыше.

***

И грянул Имперский гимн, торжественный, величественный. Прокатился по огромному залу, заполнив его целиком – от золотистых колонн, поддерживающих черный, усыпанный звездами купол с трехмерной иллюзией глубокого космоса, до всех уголков зрительного зала, в котором стояли сто семьдесят семь искусно выполненных жемчужных раковин с участницами Национального Отбора и их командами.

Первыми в движение пришли знатные гости, восседающие в роскошных креслах на ВИП-трибуне. Подскочили, вытянулись, устремив лица в искусственное небо. Подхватили слова гимна, восхваляющего Императоров династии Сол, вот уже пять сотен циклов ведущих свой народ к процветанию. Моя команда последовала их примеру. Адели вцепилась мне в локоть, заставив встать. Я видела, как поднимались участницы и кураторы в соседних раковинах, задирали голову к потолку, раскрывали рты, вслух прославляя Адора Императора.

Дангор Сол и сын его – Сатор.

Петь я не стала, так и стояла со сжатыми зубами – мелкая, детская месть за все нехорошее, что принесла своим приходом Империя Новой Земле. Претензий набиралось на целый список... Но я стояла молча, смотрела в звездное небо. Попыталась отыскать знакомые созвездия, затем маленькую звездочку в Сто Третьем Секторе – ту самую, что согревала мою родную планету.

Не нашла.

Здесь все, все казалось наигранным, фальшивым, начиная от прилетевшего с Элиты известного ведущего – странного типа с всклокоченными рыжими волосами и в обтягивающем рыжем трико. Затем еще и проконсул, который, обливаясь пьяными слезами, затянул оду о любви к Императору, после чего заявил, что именно на Бадейре отберут сотню лучших девушек из Низших Кругов, поэтому…

– Надеюсь, что та, кто станет нашей будущей Адорой, не забудет о гостеприимной планете, с которой начался ее путь наверх! – возвестил он, позабыв о тех, чей путь закончился на Бадейре днем раньше.

Вчера проконсул назвал растерзанных в теплых водах Райского Острова «небольшим несчастным случаем» и пообещал разобраться, почему основные решетки в заливе оказались поднятыми, а резервные так и не сработали. О результатах разбирательства сообщать нам не спешили, но финал Национального Отбора отложили на сутки, дожидаясь возвращения попавших в больницы участниц.

Помню, как медленно тянулись часы ожидания. Тир и Адели с самого утра засели возле визора, над экраном которого крутилась миниатюрная копия меня, одетая в глупую купальную повязку. Стилист колдовал над виртуальной клавиатурой, заставляя моего двойника менять наряды – команда больше часа ломала голову над тем, в чем мне идти на Отбор. Я же маячила у них за спиной, рассматривала то простенькие комбинезоны, то платья в пол, то воинственное мини, то какое-то рванье, над которым они долго думали…