Утро следующего дня. Сиф лежал на полу – видно, потерял сознание от кошмара, происходившего прошлой ночью. Практически всегда был такой исход, после каждой страшной ночи. Его детский рассудок не способен был вечно переносить этот Подземный мир2.
Вскоре мальчик открыл глаза… «Матери» не было дома. Видимо, снова сидит в трактире на деньги, которые добыла, работая ночной бабочкой. Однако были дни-исключения, когда она и не пила, и не удовлетворяла похоти мужчин, но её всё равно не было дома. Чем же она тогда занималась? Сиф не знал, куда и зачем она уходит, хотя, честно говоря, ему это было совершенно безразлично.
Она всегда неожиданно для него появлялась и так же внезапно исчезала…
Каждую ночь ему как будто снился один и тот же кошмар, который рассеивался с лучами утреннего солнца. Однако разум и тело не давали ему обмануться, напоминая, что это не был кошмарный сон…
– Но утром… Я практически не чувствовал боль от увечий, ведь я знал, что их залечит тётушка Маргарита. При мне она всегда улыбалась, но я и тогда знал, что в глубине души она печалится из-за меня, из-за моих проблем и постоянной боли.
– Привет, мальчик мой… – Маргарита грустными глазами осматривала Сифа и, глотая слезы, дрожащим голосом продолжала: – Ты снова весь в увечьях…
– Аг-га-а-а! – сквозь слёзы ответил ей Сиф.
– Сейчас, сейчас, мой хороший!
И Маргарита принялась лечить его.
Она была в этом деле мастерицей и знала множество целебных трав. Взяв одно растение в кладовой, Маргарита помыла и мелко порезала его. Получившуюся кашицу она разложила в марлевые мешочки и, приложив их к увечьям, наложила повязки. Так она перевязала самые большие раны. А маленькие синячки и ранки она помазала лечебной мазью, приготовленной из различных растений.
– Вот так… – сказала Маргарита тихо, аккуратно смазывая синяки Сифа. – Скоро всё пройдет, маленький мой!
– Ай-ай тут больно! – завопил вдруг наш герой, и Маргарита тут же принялась дуть на ранку.
– Так лучше, Сиф? – спросила, улыбаясь, Маргарита.
– Да… Так лучше, – подтвердил мальчик. – Спасибо, тётушка, мне теперь совсем не больно!
После этих слов Маргарита нежно прижала его к себе, и они долго-долго сидели так в обнимку. Наконец Маргарита с огромной материнской любовью поцеловала Сифа в лоб, сказав при этом с еле заметной грустью:
– Горе ты моё луковое, выздоравливай поскорее…
II
На этом месте Сиф прервал свой рассказ. Его глаза с ненавистью смотрели в пустоту, в никуда, он уже больше не мог сдерживать свою ярость.
– Будь я проклят! Будь я проклят! БУДЬ Я ПРОКЛЯТ! – закричал он.
– Ч-что случилось, Сиф?! – обеспокоенно спросила Ганва.
– ЗАЧЕМ Я ЗАДЕРЖАЛСЯ?! – завыл Сиф, как дикий зверь.
– Сиф… Тише, тише! Это все позади! Успокойся, я с тобой… Тебя больше никто не тронет. Тише, Сиф, тише…
– Д-да, да, Ганва, всё позади, и ты со мной… – Сиф немного покраснел, вздохнул и продолжил рассказывать про свою нелёгкую судьбу. – Моё опоздание изменило совершенно всё в моей жизни в ужаснейшую для меня сторону…
В тот день Сиф весь сиял от счастья и радости. Этой энергией его зарядила тётя Маргарита. Они отлично провели тогда время, смеялись, радовались. Были, проще сказать, счастливы. И он не хотел уходить из этого счастливого и хорошего места.
– Тётя Маргарита, можно я у тебя останусь на ночь? Ты же знаешь, тётушка, каким я к тебе приду завтра утром. Тётя, я не хочу от тебя уходить!
– Я знаю, Сиф, каким ты придёшь завтра утром ко мне… Но понимаешь, ангелочек мой… Никому несдобровать, если ты у меня останешься, мальчик, миленький! Я сама бы хотела оставить тебя у себя, но… не могу… Я боюсь… иначе…твоя мама… тебя… Извини, Сиф, я не хочу даже об этом думать. – И слёзы ручьём полились из глаз Маргариты, сквозь них она снова сказала: – Не могу, Сиф, мой мальчик…