-Тебе вчера русским языком сказали - не вставать, - зашипел он, отрывая меня от пола и запихивая обратно в свою кровать.

Под одеяло.

Лежа, потерять сознание мне не удалось.

Зато удалось рассмотреть своего насильника, единственным предметом одежды на котором были боксеры. Ненавистного белого цвета. Абсолютно нескрывавшие утреннюю эрекцию.

-Нравлюсь? - заданный прохладным тоном вопрос вызывал у меня желание истерично расхохотаться.

Он серьезно сейчас?

Прежде чем сообразить, что стоит промолчать, тихо брякаю.

-Кастрировать хочу.

9. Глава 9

Стеша

Хаитов опускается на корточки. Его лицо оказывается практически на одном уровне с моим. Черты лица правильные, черные волосы на висках чуть тронуты сединой. Но выглядит молодо. Черные глаза смотрят холодно.

-Ты понимаешь, что и кому говоришь?

Мне плохо после того, что он со мной сделал который уже день. И не знаю, что ждет меня дальше. Он поиздевался надо мной, а я даже не знаю, за что. И я еще должна думать, что ему говорить?

- А ты? Ты всерьез спрашиваешь, нравишься ли мне? После того, как меня изнасиловал? Мужчин же тоже насилуют. Если бы с тобой кто-то так поступил, он бы тебе понравился?!

Черные глаза вспыхивают яростью. Кажется, я напрасно высказалась.

-Заткнись, Стефания, - тихо цедит он, сверля меня разгневанным взглядом.

-А то, что? - продолжаю я нарываться, - Убьешь меня? Охране отдашь?

В памяти вспыхивают картинки того, что он со мной делал. И меня накрывает. Боль, теперь уже не физическая, затапливает сознание. Я сама себе противна. После того, как он был во мне, как кончал в меня. Ведь последний раз он не пользовался презервативом. Чувство гадливости к самой себе переполняет меня.

Как же жить после всего? КАК?

-Ты не мужчина! Ты - моральный урод!

Неожиданно всхлипываю, уже не заботясь, как это выглядит со стороны. Плевать. Может, поплачу и мне легче станет.

-Слезы тебе не помогут, - бросает Хаитов, поднимаясь в полный рост.

-Да что я тебе сделала? - кричу я, садясь на кровати.

-Не ты. Но расплачиваться тебе, - с этими словами он уходит, хлопая дверью.

Ничего не понимаю. Он просто больной.

Я продолжаю плакать. Сначала тихонько скулю, уткнувшись в собственные колени, потом уже вою в голос.

Хаитов не возвращается. А я не могу прекратить плакать. Тело сотрясают судороги, я понимаю, что нужно взять себя в руки. Но никак не получается.

В комнату заходят врач, который в прошлый раз делал мне укол, и Артур. Они что-то мне говорят, а я не слышу. Снова укол. И снова мрак.

Прихожу в себя поздно ночью. Опять в его спальне. Здесь все пропитано его запахом. Я ненавижу этот запах. И его владельца.

Сначала мне кажется, что я одна. Тогда я пытаюсь встать. С моих губ срывается тихий стон, потому что болит все тело. Мне удается сесть на кровати. Пустой живот жалобно урчит. За всеми потрясениями я совсем забыла, что я - живой человек. И мне надо есть.

Только вряд ли в этом санатории для меня предусмотрен шведский стол.

-Истерика закончилась? - раздается откуда-то сбоку.

И подскакиваю на месте, прижимая руки к груди. Присмотревшись, так как комната хорошо освещена лунным светом, поскольку шторы не задернуты и сегодня полнолуние, замечаю Хаитова, сидящим в кресле.

-Да, - отвечаю глухо.

Потому что не испытываю желание показывать ему свою слабость. Опять.

-Тогда вот что. Завтра утром тебя отвезут в следственный комитет, где ты скажешь, чтго сама легла под меня. А заявление написала, чтобы получить с меня еще денег. Будут спрашивать про телесные повреждения, ответишь, что мы просто увлеклись, что тебе нравится жесткий секс и никаких претензий ко мне ты не имеешь. Понятно?