Война отучила от споров за всё на свете.
Война научила задачам не только лекаря.
Война научила растворяться молекулой
В космическом целом худого мира
И подчиняться царю, приказу и командиру.
Война научила не позволять себе и не сметь.
Научила ответственность брать за смерть.
За смерть тобою же призванного товарища.
За смерть того, кого ты там убиваешь.
Война научила скользить меж гранями.
Научила переговорам, со-умиранию
Во Христе, со-убиванию и ясной тоске в мозгу:
Нет ничего личного к убиваемому врагу.
Война научила стрельца быть регуляром.
Научила оружие предполагать товаром.
Научила правильно определять цели —
И при этом твёрдо ходить в Церковь.
Анархиста война возвеличила в офицеры.
Научила хранить любовь, надежду и веру.
Научила сдирать пушнину с бобра и нутрии.
Научила прощать оппонентов внутренних.
Я не знаю, кого, но меня война научила
Говорить спокойно про килограмм тротила.
Ногою Медного Всадника наступать на ад…
Я не знаю, что будет, когда я вернусь назад.
28 февраля 2023 г.
Вагнер блюз
Из их надушенного мирка, из симулякров Бога,
Из усредненной косности обывательского приличия,
Уходи в барочную тьму парадных, по винтовым закоулкам
слога,
В титры неистового Тарковского, в кадр галлюцинирующего
Линча.
Главное, уходи. Кури, как нацболы на митинге супротив
Прибалтики.
Ругайся, как вагнеровец, из Ницше прыгая в ад Артёмовска.
Ты – лишний на их именинах и в их салонах со сбоку
бантиком.
Твоё распятие от Дали, выступая светлой дырой на тёмном
Фоне чужого страха становится Абсолютом.
Люби своё время – эпоху сильных, эпоху выпроставшейся
России.
Ты – для них всё равно уголовник. Ты – посмертная жизнь
салюта.
Ты – оголённый нерв красоты и уродства,
и ты, как Россия, – сильный.
Не стесняйся вредных привычек: лучше дружить с геранью,
чем с героином.
Не подбирай слова: не оценят, объявят истериком
и пижоном.
Выходи, если надо к морю: видишь, над ним роится
Семейство атомов бытия, обоженного и обожжённого?
Позывной бродяга, иди вперёд, давай, разведка, не дрейфь.
Поэзия как профессия – удел счастливцев, но ты —
не из их числа.
Не вышел мордой, но вышел ярью сердца, вздёрнутого на рее.
Двухсотое твоё сердце, Рихард, да не накроет мгла.
18 марта 2023 г.
Василий Блаженный
Как странно: я тоскую по Москве.
По лихости бордюров и окурков.
По гулким закоулкам-полудуркам.
По наглой всепрощающей траве.
По Иоанну в свете старины.
По лобной дури святорусской сказки.
По грубой дивной богатырской ласке
Руси, вобравшей вопль всея страны.
По жлобству, по мещанству, по Серьге.
По эклектизму зданий шаловливых.
По стае безразличных и счастливых
Юродивых на шутовской ноге.
По смерти «да», по жизни «да», по «да» —
Всему тому, что честно, нежеманно.
По ножику, по голизне кармана,
По Эдику Лимонову, чей дар
Живёт во мне, как древний первомат.
Как Маяковский в слишком жёлтой кофте.
Средь невских лебедей я – квадрокоптер.
Я – полюса. Я разом – рай и ад.
Да, Питер – дом. Да, Пётр – приказ, но здесь
Меня пленяет лишь мундир Шпалерной.
Мне холодно под спудом слов манерных.
Салонная меня взрывает спесь.
Нельзя деревню выбить из души:
От бубенцовой трели суеверной
До злого рэпа в стиле постмодерна
Я весь – Россия, сколько ни глуши.
Нацбол во мне идёт левей/правей.
Я – Вагнер. Киев. Кремль. Чекист. Дионис.
Когда-нибудь из жизни я уволюсь…
Всё верно: я тоскую по Москве.
30 марта 2023 г.
Птицы
Площадь Жоги. Убитые боги.
Труп бензоколонки сожжённой.
Мат, окурком во рту зажёванный.
И – божественнейшее пение.
По утрам здесь поют птицы —
Красивые, как заморские стикеры.
Жога плывёт по Стиксу.
У Жоги – ангельское терпение.
Птиц «не можно» трогать руками.
Птицы плевали на наши камеры.