– Какая разница теперь? – хотелось вскрикнуть, но получился сиплый шепот. –  Кто посмотрит на мои чувства, если я вернусь в Ветрону старшей принцессой? Король своих дочерей, даже самую юную Лиру, заранее обручил, зато с выгодой для страны, не думаю, что меня, выброшенную из семьи, ждет партия, которую я выберу сама.

Мне хотелось убежать от ответа, уклониться от правды, потому я сползла с кровати и, поправив одежду, поднялась на слабые ноги. Слабые не от усталости, а от дрожи, что завладела каждой клеточкой тела.

– А ты? – я обернулась через плечо и, столкнувшись с прищуром темных глаз, смело произнесла: – Зачем меня соблазняешь? Я для тебя ведь просто, – покривлялась, – человечка. Так вы нас называете? Я хоть и не изучала правила отбора, но слухами земля полнится, знаю, что нечистых девушек высылают из Ароны. Ты, Асад, избавиться от меня хочешь? Вот так, грязно? Да только, кому я нужна буду дома – опороченная? – я поднялась, прошагала к двери, отрывая себя с болью от желанного, того, кто остался за спиной, и бросила через плечо: – Отведи меня в покои, дракон, я не хочу здесь больше находиться. Отбор так отбор, но по-честному…

Асад вмиг оказался рядом и словил мою талию руками, прижал к своему горячему телу и развернул к себе лицом.

– А ты не допускала мысль, что я просто не хочу тебя отпускать? – он заправил за ухо выбившуюся прядь моих волос. Он смотрел мне в лицо, будто пытался запомнить каждую черточку. Вглядывался в мои глаза так, словно хотел залезть в голову и проникнуть в мысли.

– В тебе пламя стигмы говорит, не более, – опустила голову. – Без нее – смотрел бы на меня, как на букашку. Лучше отпусти, Асад… Оба ведь поплатимся, если не остановимся.

– О какой расплате ты говоришь? Боишься стать опороченной? А если я скажу, что это удовольствие того стоит?

– А если я скажу, что не собираюсь идти на поводу похоти и для меня твое «стоит» – пустой звук? – приподняла бровь и сложила руки на груди, защищаясь от пронзительного взгляда мужчины. – Моя магия не раскрылась, меня признают негодной невестой на вашем отборе и отправят домой, а в Ветроне невинность мне еще пригодится.

– Да пойми же ты, глупая, что метка и не дает твоему дару раскрыться, – он прижал меня спиной к запертой двери и заслонил собой приглушенный свет. Дракон надвинулся на меня черной тенью и бесцеремонно одной рукой коснулся бедра, а другая легла на грудь, сжимая ее до томной боли. – Надо закрепить связь, чтобы понять, что с тобой происходит, – прошептал мне на ухо, едва касаясь губами кожи. – Никто не узнает. Хаэль поможет это скрыть.

– Ты врешь… – прошептала и хлопнула его ладонью по груди. – Истинные метки наоборот усиливают дар.

– Вру? – усмехнулся и обхватил мою ладонь, чтобы прижать ее к губам и поцеловать. Посмотрел на меня исподлобья и мотнул головой. – Зачем мне врать? Я просто ищу выход из того, во что ты меня втянула. Близость со мной закрепит метку истинной пары, и твой дар раскроется. Или хочешь вылететь с отбора непорочной неудачницей, в которой нет собственной магии, и подарить себя какому-нибудь влиятельному ветронцу преклонных лет? Король обязательно подберет для тебя подобную партию, – сверкнул ядовитыми алыми глазами дракон.

– А ты что предлагаешь? Себя? Или так, разок побаловаться со мной решил, потому что это того стоит?