Малейшего понятия не имела, но слушала Софию увлеченно и внимательно.

Спустя приличный отрезок времени, посвященный ее теориям заговора в адрес Орловой, я стала побаиваться сестру.

– Тебе необходимо сменить фамилию на Холмс, – невеселой шуткой я подытожила изобилие фактов о будущей супруге Давида Дмитриевича.

– Короче говоря, у нашей актрисульки внушительный список богатеньких мужичков за плечами. Черта с два она попала бы на большие экраны, если бы не сосала нужным людям.

– А ты, как всегда, сама тактичность.

– Я говорю, как есть. Она золотоискательница. Но удивительно то, что Суворов мирится с этим.

– Может, они полюбили друг друга?

Софка устремила вдаль задумчивый взгляд, чуть прищурив глаза, и после продолжительного молчания покачала головой.

– Сомневаюсь, что женщины вроде Орловой способны на любовь.

– Ты не можешь судить о ней, основываясь лишь на интернет-статьях.

– Свой маникюр даю на отсечение, – Софка громко опустила ладонь на столик, продемонстрировав аккуратные ногти, покрытые нюдовым гель-лаком. – Орлова кинет Суворова при первой же возможности, отсудив у него половину состояния.

***

Я вернулась точно к завершению рабочего дня Ларисы Андреевны. Мы встретились с ней и близнецами на подходе к воротам дома Суворова. Малыши устало потирали глазки и зевали.

– Так набегались, что вымотались, – Лариса Андреевна потрепала близнецов по светлым макушкам. – Не дай им уснуть сейчас, иначе вы все ночью будете бодрствовать.

– Хорошо.

– Мая! – Илюшка потянул ко мне ручки. – Ты плисла!

Я присела на корточки, чтобы поднять мальчика в зеленом джинсовом костюмчике.

– Скучал? – чмокнула ребенка в щеку и прижала к себе.

– Да! – он обнял меня, и я чуть не расплылась в лужицу от умиления.

Саша, охранник, открыл нам ворота. Лариса Андреевна не стала ужинать; проводила меня и мальчиков до кухни и умчалась.

После вечернего приема пищи мы расположились в гостиной и приступили к развивающим играм. Однако вскоре занятия переросли в щекоталки и догонялки. Мы соорудили штаб из подушек и пледов и, в конце концов, плюхнулись без сил на диван. Я включила мальчишкам «Лунтика» и не заметила, как задремала.

Периодически просыпалась, чтобы проверить близнецов.

Склонив маленькие головы к моим бокам, они видели сладкие сны.

За окнами простиралась глубокая вечерняя синева. Нужно было вставать и перекладывать детей, но как же не хотелось шевелиться. Нам было очень уютно, поэтому я решила повременить с перемещением. Осторожно дотянулась до пледа и накрыла нас.

Откинув голову на спинку дивана, собиралась уснуть, но неожиданно открылась входная дверь. Звонкий женский смех моментально пробудил близнецов. Игнат и Илья растерянно замотали головами, пытаясь определить, откуда исходил непривычный звук.

Но я увидела.

Суворова в компании светловолосой стройной женщины.

Она выглядела столь утонченно и ухоженно, словно приехала сюда прямиком с приема у королевы Англии. Роскошные крупные локоны медового оттенка уложены и сверкали как в рекламе шампуня «Пантин». Изумрудное обтягивающее платье подчеркивало совершенную фигуру, над которой она многие часы трудилась в спортзале. Наверняка. Потому что такое тело дается путем упорства и тотальным контролем над питанием в режиме нон-стоп.

Суворов держал ее за руку, и они не могли наглядеться друг на друга.

Выглядели влюбленными…

Какое тошнотворно-сладкое зрелище. Я впервые заметила, чтобы Давид Дмитриевич столь лучезарно улыбался.

Ну конечно. Почему бы ему не летать на седьмом небе от счастья? Его невеста, наконец, вернулась после продолжительного отсутствия.

Он больше не одинок.