Он явно хотел оскорбить сейчас жителей, но от чего-то решил сдержаться и это меня насторожило. Мы оба не говорим всего.

Книге нельзя верить, это я уже поняла. Но и новым его решениям или словам видимо тоже, раз он даже сейчас, когда я на цепи, все равно пытается как-то осторожничать со мной.

– Дитя, – хмыкнул он в очередной раз жалостливым тоном, – ты старшая дочь, но почему же тебя обделили боги? Никогда не думала об этом?

– Старшие дети и без магии несут ответственность, – проговорила я, совсем не веря в его сочувствие. – может это освобождение для тех, кто, итак, слишком много испытает. Магия приносит не всегда добро.

За все время я ответила ему честно. Именно об этом я думала, пока читала, как несчастная Оливия пытается избежать этого дракона и просто защитить свою любовь с принцем.

А теперь и вовсе выясняется, что тот ее не любил. Или… пока не полюбил?

– Открой рот, – проговорил он, вновь разрушая напряжённую тишину между нами.

Нахмурившись, я все же приоткрыла рот, и тут же почувствовала, как к нижней губе прикоснулись пропитанной сиропом маленьким кусочком сдобы.

По телу прошел озноб, пока я легонько высунула язык касаясь пропитанной верхушки крохотной булочки и чувствуя тягучий липовый мед во рту. Но онемения, которое я ожидала не последовало, лишь теплую, пробирающую до дрожи сладость.

Либо яд подействует позже, либо же он решил и в этот раз оставить меня в живых.

– Я не стал бы травить тебя, – хмыкнул он, вталкивая этот несчастный кусочек еды мне в рот, касаясь своими пальцами моего языка и тут же выдергивая свою руку, будто обжегшись. – если и убью, то не так.

Несмотря на ярость клокочущей внутри меня, я не могла не насладиться таяньем слишком воздушной сдобы, будто растекающейся по языку. Этой сладости было слишком мало и стоило ее съесть, как желудок лишь с удвоенной силой напомнил о себе, болезненно закручиваясь, от нежного сливочно-ванильного послевкусия, оставшегося во рту скорее пыткой, чем наслаждением.

– Спасибо, – прошипела я на его слова, надеясь, что у него есть еще хотя бы кусочек еды и ненавидя себя за то, что готова позволить ему снова себя кормить.

– Пока не за что, – в тоне вновь появились издевательские нотки, – завтра твоя сестра приезжает к нам. И ты покажешь, как готова быть моей женой. Тогда… возможно, я действительно тебя не убью.

– Ты освободишь меня? – спросила я, стараясь не сильно показать свою радость от его слов.

Мне даже не придется сбегать, сестра Люсии сама придет в этот дом. Пусть это и было вновь совсем не похоже на книгу, но так лучше! Точно лучше.

Но даже не смотря на мои старания воздух вокруг резко изменился, я почти нутром чувствовала его усилившееся подозрение. Мне стал чудиться вновь этот запах гари, от которого веяло лишь страхом. Моим паническим страхом.

Я закашлялась будто и правда вдохнула дым, скрючиваясь на полу и впервые за все время натягивая звякнувшую цепь на собственной шее.

– Свобода? – с усмешкой спросил дракон надо мной, – разве моей жене нужна свобода? Ты ведь человек… что ты можешь знать о настоящей свободе?

Я еле разбирала его слова, пытаясь вытолкнуть из легких что-то совсем чужое этому телу. Почувствовав себя легче лишь сплевывая какую-то жижу, я с ненавистью почувствовала железный привкус во рту.

– Монстр. – прошипела я, еле шевеля окровавленными губами.

– Наконец-то честность, – проговорил он, поднимая мой подбородок выше, будто заглядывая в глаза, вот только передо мной была лишь та же самая холодная тьма. – Прости, дорогое дитя, только так можно научить таких как ты говорить. Так что же, ты действительно здесь не как моя будущая убийца?