– Может, удастся ее уговорить? – с надеждой спросил друг.

– Нет, бесполезно, – отрезал Мел, – но за приглашение спасибо. Я как раз думал, с чего начать знакомство Аримеи с цветом нашего общества. Так что в этом ты здорово мне удружил.

18. ГЛАВА 17. Поздний ужин

Римма Федоровна задумчиво смотрела в зеркало и прислушивалась к собственным ощущениям. Время близилось к полуночи, она уже приняла ванну и переоделась в просторную ночную рубашку, в которой ее новое прекрасное тело сразу утонуло, приходилось придерживать обеими руками мягкую, уютную ткань.

Обычно она старалась засыпать до превращения, но пережить этот сложный процесс во сне удавалось редко. Ее глаза сами собой открывались в полночь. Действо сопровождалось громким хлопком, от которого не спасали даже беруши. Римме Федоровне казалось, что звук раздается не столько снаружи, сколько изнутри. Будто бы в голове бухает что-то.

Она просыпалась и принималась оглядывать свое прежнее тело. Римма Федоровна словно встречалась с родным, любимым человеком, которого боялась потерять навсегда. Смешно сказать, первые ночи она действительно с ужасом думала, что превращения может и не произойти. И что тогда?

Богатая широкая натура Управдома сузится до размеров Аримеи Гренадин? Римма Федоровна уже подмечала, что у нее не просто новая упаковка. Это как вторая личность.

Первые тревожные звоночки начались, когда она вдруг задумалась, что положить себе на тарелку в начале завтрака – нежное творожное суфле или кусок обжаренной в сливочном масле грудинки.

Раньше сама возможность подобного выбора не приходила ей в голову!

– Вот уж точно, бытие определяет сознание, – бурчала под нос Римма Федоровна, подкладывая листики нежнейшего зеленого салатика.

Больше всего ее пугал тот факт, что трава казалась вполне себе ничего, съедобной. Не сказать что вкусная, но и без отторжения.

Римма Федоровна, которая никогда не покупалась на внешний лоск и побрякушки, вдруг поняла, что жалеет дарованное ей молодое тело! И ей приятно за ним следить.

Вот и сейчас она смотрела в правдивое синее зеркало, что показывало ее истинный вид, с неведомой ей ранее придирчивостью.

Да, несмотря на необъятные телеса, Римма Федоровна не отличалась излишней рыхлостью, местами даже была подтянутой, благодаря регулярным посещениям бассейна.

Но были, были участки, над которыми не мешало бы поработать резцом скульптора, так сказать.

Эта мысль раньше ей показалась бы кощунственной.

– Вот превратишься ты в фитоняшу, Римма Федоровна, – сказала рыжеволосая красавица своему настоящему отражению, – перестанешь сама себя в зеркале узнавать. Или рожу кривить начнешь.

По голубоватому зеркальному озеру пробежала едва заметная рябь, затем послышался мощный, закладывающий уши хлопок. И все пустоты ночной рубашки тут же заполнились, натягивая тонкую дорогую ткань.

– А не сходить ли мне чаю испить на кухню, раз уж все равно не сплю? – прикинула Римма Федоровна. – Это тело и плюшечкой побаловать можно.

Накинув роскошный халат, который ей уже успели пошить и доставить, она сунула ноги в домашние туфли. Собственно, халатом ее одеяние даже называть грешно, выглядит как вечернее платье, только с запахом, с богатой вышивкой и оборками по краю подола и рукавов.

Пригладив волосы, Римма Федоровна взяла небольшой светильник со стола, вышла в коридор, вспоминая, где находится малая кухня, где всегда можно поживиться вкусненьким.

Спускаясь по лестнице, она уловила движение справа от себя. А потом увидела знакомую голубоватую вспышку.

– Констанция? – удивилась женщина, сразу вспомнив диковинную призрачную кошку, увиденную в восточном крыле замка. Она с тех пор дважды бывала в заброшенном здании, но пушистую там не встречала больше. И слышала, что слуги шептались, мол новая герцогиня нечисть привязала к господскому дому, теперь там начнет происходить “всякое”. Что именно, уточнить никто так и не захотел.