Вспомнив обо всем, что происходило утром, я отметила, что действительно видела не так уж много берзанцев.

– Где все? – напрямую спросила я Хведера.

– А что ты делала ночью? – не оборачиваясь, поинтересовался он.

– Не поверишь: спала.

Он с откровенной завистью вздохнул.

– Охотно верю. Ты-то богиня, а не войсковой маг… Впрочем, я для этого эльфам тоже не особенно понадобился. Многие еще ночью ушли.

– Как ушли? – поразилась я.

– Ногами, – ядовито отозвался маг. – Крылья, слава богам, дроу пока не отрастили.

– Их три тысячи, Хвед. А я ничего не слышала.

– Потому что они мастера бесшумности. Похоже, Аштар годами их целенаправленно тренировал, чтобы они тенями ходили среди людей, а мы об этом и не догадывались.

Я припомнила рассказ о том, как появился орден гашишшинов. Если убийцы переняли все умения у своих основателей и все равно не могли с ними сравниться, то привезенная Аштаром и Мирале в Тайез сила еще страшнее, чем я думала.

– Меня не поставили в известность, как ушедший отряд проникнет в город и проникнет ли вообще, а не останется ли где-нибудь неподалеку от крепостных стен ждать в засаде, – продолжал Хведер. – Но, клянусь золотыми перьями Ланоны, не удивлюсь, если к приезду Хашима в Тайезе будет не три тысячи эльфов, а десять, и они будут сидеть прямо на наших головах, а мы этого в упор не будем видеть.

– Значит, мы в этой игре на правильной стороне.

– Надеюсь, – коротко ответил он. – Пришли.

Мы остановились возле проема, который и комнатой не получалось назвать, скорее углублением в стене. Циновка, используемая для сна, была свернута и связана, рядом лежал небольшой заплечный мешок. Вот и все пожитки.

– Небогато живешь, – оценила я.

– Не стал брать сюда много вещей, потому что знал – это ненадолго. Да и любовник твой обосновался немногим шикарнее. У него еще две табуретки стоят. Бог все-таки, не хрен собачий…

– Ингредиенты для ритуала у тебя с собой есть? – перебила я.

– Есть, но не все. Сядь пока здесь, схожу одолжу кое-что у соседей.

Он с тихим ворчанием, как вечно недовольный старик, ушел дальше по коридору. Оглядевшись, я развязала циновку, разложила ее возле стены и уселась в позе хелсарретского мага. Вышло это само собой, но, поколебавшись, я не стала ее менять.

К демонам всё. Пусть дроу думают о своей богине что хотят.

Время от времени кто-то из них проходил мимо. Как и снаружи, они останавливались и кланялись, спасибо хоть благословения не просили, а то у меня бы, наверное, успел за эти два дня отсохнуть язык. Поскольку Хведер задерживался, я вскоре и вовсе закрыла глаза, чтобы не видеть мелькающие перед собой фигуры. Пусть считают, что я молюсь или сплю.

Я не делала ни то ни другое. Я думала.

Аштар сказал, что мне нужно вспомнить о бабушке, чтобы примириться с собственной божественностью. Меня так разбирала злость в тот миг, что я не спросила, как мне это поможет. А зря. На первый взгляд ее история казалась никак не связанной со мной. Да и вообще «вспомнить» было слишком громким словом. Бабушку я никогда не видела. Она умерла незадолго до моего рождения, будучи уже пожилой женщиной, и судить о ней я могла лишь с чужих слов.

Хотя ее настоящее имя звучало как Заряна, все звали ее Зарой – на более привычный нам манер Барайшата, драконьей родины, где существовало похожее имя. Бабушка не сопротивлялась. Она, кажется, не очень любила родину, и понятно почему.

То, что мы здесь называли одной страной Илавой, на самом деле представляло собой хрупкий союз примерно десятка княжеств. Их число постоянно менялось – одно княжество захватывало другое, затем распадалось, куски опять начинали воевать между собой и поглощать соседей, и так без конца. Князья постоянно искали союзников извне, чтобы одержать верх в междоусобице, даже тех, которые правили очень далеко от Илавы.