— О черт! О нет! Когда?! Когда он успел это на мне поставить?!

Может, нарисованное? Тру мылом и губкой! Не сходит. Настоящий, что ли?! Откуда он вообще взялся?! Я ничего такого не припомню. Как спрятать? Это же как проклятие!

На таком нежном, уязвимом месте. Несколько дней сходить будет! Судорожно вспоминаю наполнение гардероба: мне нужна кофта, с высоким воротником или с вырезом под горло, чтобы спрятать. Есть такая?! Осматриваю полки. Ничего! Но потом нахожу шейный платок и повязываю его, выбрав тон под кофточку. Сойдет. Не собираюсь я ходить с засосом! Я вообще не хочу с ним жить, с этим деспотом… Осторожно выглядываю в коридор из спальни. Хочу есть, аппетит разыгрался.

— Серафима, доброе утро. Спускайтесь завтракать, — безразлично произносит кто-то из прислуги.

Девушек в этом доме среди прислуги почти нет. Все женщины, возрастом около сорока. Гораздо больше мужчин. Спускаясь по лестнице, голодно вдыхаю чарующие ароматы завтрака, под ложечкой засосало, с трудом сдерживаю ровный шаг, чтобы не бежать.

Стол накрыт для завтрака. От изобилия разбегаются глаза. Больше всего манят теплые лепешки с кунжутом, которыми угощал меня Багратов. Знаю, что в середине — кусочек горячего, тянущегося сыра. Стоит только отломить, он потянется нитями, а аромат… С ума сойти можно!

Багратов стоит во главе стола, опираясь бедром, и не сводит с меня пристального взгляда. Сегодня на мужчине надета просторная футболка и серые хлопковые штаны, обрисовывающие его мускулистые, накачанные бедра.

— Доброе утро, — улыбается мне.

Багратов делает шаг в мою сторону вальяжно, небрежно. Я только сейчас обращаю внимание, как он передвигается — бесшумно, мягко, словно хищник крадется на лапах к добыче, без лишних жестов, сдерживая мощь, гипнотизируя плавностью движений.

Сумасшествие…

Тимур замирает в шаге от меня и ловко распускает шейный платок. Я отшатываюсь и наталкиваюсь на его массивную ладонь, захватившую со спины.

— Это лишнее, — забирает платок, стягивает его медленным жестом.

Последнее кольцо ткани щекочет кожу, заставляя покрыться мурашками. В голове проносятся самые разные мысли, и ни одной приличной. Еще сильнее хор непристойностей становится, когда Багратов, наклонившись, впечатывает губы точь-в-точь туда, где красуется его засос.

Я невольно прикрываю глаза, вдыхая аромат дурманящего мужского парфюма. Багратов чуть сильнее сжимает ладони на талии, но не переходит грань. На миг позволяет почувствовать силу своих объятий и понижает уровень напора, ласково проводит пальцами вверх по позвоночнику, рисуя прямую дорожку.

Он задевает шею, у самых волос рисует спирали кончиками пальцев. Багратов ли это? Я в шоке от него. Смотрю с удивлением, широко распахнув глаза. Он ничем не выдает, что доволен. Только глаза… В его глаза больно смотреть — они слишком губительные.

— Доброе утро, — едва касается моих губ своими.

По коже бегут мурашки. Я с первого мига нашего знакомства считала Тимура грубияном, умеющим лишь давить. Кажется, просчиталась! Подозрительно смотрю на мужчину: с чего это он такой довольный, как здоровый котяра?! Настоящий лев… Осторожные, дразнящие жесты Багратова открывают мужчину с новой стороны. Он умеет соблазнять едва заметными штрихами прикосновений.

— Позавтракаешь со мной? — подталкивает к столу, отодвигает для меня стул и садится рядом. — Кажется, ты голодна, не стесняйся…

Накладываю себе всего понемногу. Осторожно наблюдаю за Багратовым, он ничего не ест, крутит между пальцами мой шейный платок. Словив мой взгляд, подносит платок к лицу, вдыхая аромат. Не сводит с меня своих дьявольских глаз. Они затягивают в самое пекло, прямиком в ад! Вижу, как трепещут его ноздри.