- Перенеси.
- Невозможно.
- Значит, скоро вернусь.
Сбегаю по лестнице вниз.
- Тихон, ты здесь?
- Да.
- Рассказывай...
- У деда сейчас был какой-то приступ. Судороги. Он в себя не приходит.
- А опухоль-то где?
- В мозгу.
- Ясно. Неоперабельная, да?
- Терминальная стадия.
- Врачи что сказали?
- Увезли в реанимацию. Говорят - ожидаемо было. Ничего не поделать.
Выруливаю со стоянки на дорогу. Плотно... Твою мать! Успеть бы вернуться еще. Смотрю на часы...
- Сестра как?
- Молчит.
- Ты рядом будь, понял? Я приеду сейчас.
Отписываюсь Регине, что не успею на встречу.
Регина: "И что мне делать?"
Демид: "Звони отцу. Пусть подъедет, пообщается."
Регина: "Он не владеет полностью ситуацией".
Демид: " Ты владеешь! Давай, Регина, до связи. У меня трешак тут. Я обязан быть."
Через минут сорок подъезжаю к больнице. В коридоре вижу Злату в белом запахнутом халатике. Говорит с врачом. Замедляя шаг, останавливаюсь за ее спиной.
- Будем следить за состоянием, - заканчивает врач. - Но он просил в случае смерти мозга на аппарате не держать.
- Я знаю. Спасибо.
Отвожу её на крыльцо. Глаза блестят, но слёз уже нет. Мы молча стоим, рассматривая задумчиво кроны деревьев.
- Пришёл в себя?
- Нет... - вяло. - На аппарате жизнеобеспечения. Сам не дышит.
- Наверное, я должен какие-то слова утешения сказать. "Не переживай", всё такое. Но я не буду. И когда будет умирать бабушка, я в морду дам тому, кто попробует сказать мне, чтобы я не переживал.
- Да.
- Но мне очень жаль. Как оформлены сейчас документы на прииск?
- Зачем Вам? - выпускает она колючки. - Это Тихона прииск!
- Затем, что Дагиев будет искать момент, Злата, вашей с Тихоном максимальной уязвимости. И он кажется настал. Если бы я хотел провернуть что-то, я бы делал это сейчас. Когда Иван Михайлович уже никак не влияет, а Тихон еще не вступил в права наследования...
- Нечего там захватывать! - болезненно перебивает меня. - Все золото, что там было - на моем счету.
- Я на идиота похож?
- Нет... - опускает взгляд.
- Может, Дагиев похож на идиота?
Отворачивается.
- Как оформлены документы?
- Я не разбираюсь.
- Покажи.
- Нет. Они в ячейке. Я их ни за что оттуда не достану.
- Они же, Злата, проверят породу.
- Там шахта обвалилась. Охрана стоит. Как они проверят?
- Ладно... - глажу пальцами по плечу через халатик. - Собирайте сегодня вещи и, давайте, под нашу защиту. Не дай бог что-то... Скажу, чтобы приготовили комнаты.
Мы стоим еще несколько минут молча.
- Мне ехать нужно. На встречу уже полчаса как опоздал...
- Зачем приезжали тогда? Решили бы всё по телефону.
- Кто-то должен приехать когда такое случается. Когда мне будет так плохо, я надеюсь, что приедешь ты.
Надо идти. Но я продолжаю стоять рядом с ней. Не могу уйти. Страшно их оставлять.
- Что за мужик? - киваю на не спускающего с нас глаз быка.
- Охранник наш.
- Один?
- Да.
- Ладно, хрен с ним. Подождут дела. Потом разрулю. Забирай Тихона, поехали вещи собирать. Один - это мало.
- Сейчас?! - жалобно.
- Да.
- Я еще ничего не решила! - с надрывом.
- Дурочка ты. Дагиев как поймёт, что дарственная твоя в силу вступила, а ты еще девочка свободная, приставит Тихому ствол в башне, и ты его женой станешь, а не моей. Дед же дарственной оформил, чтобы ты наследство полгода не ждала? И в силу дарственная вступает либо сразу после его смерти, либо после твоей свадьбы, так?
- Да! - срывается ее голос.
- Бери Тихона, поехали.
Прикасаюсь на автомате к стволу под пиджаком, проверяя со мной ли он. Ох, рано, Иван Михайлович ушёл. Пары дней свадьбы не дождался. Не верится мне, что в себя уже придёт. Грустная будет у нас свадьба, золотая девочка. Грустная и поспешная.