— Да чёрт! Вот почему ты просто не позволишь мне вернуть этому бандиту деньги? Я же их не у тебя прошу, в конце концов. Теперь мне нужно объяснять всё крёстной, сына как-то подготовить к тому, что эти суровые дядьки с нами на две недели.

— Катенька, если Мангуш вежливо у тебя попросит вернуть эти деньги, и ты будешь готова их ему отдать, я даже переубеждать тебя ни в чём не стану. Это твой выбор и твои деньги. — говорю, а сам прекрасно понимаю, что никто у неё ничего вежливо просить не будет.

— Ты знаешь, быстрее, наверное, я его найду и верну ему эти несчастные деньги! Зато буду жить дальше спокойно и счастливо, без всяких мордоворотов у меня дома и на работе. — слышу автомобильный сигнал и не на шутку пугаюсь.

Разве она не на работе должна быть?

— Где ты, Катерина?

— Конечно же, еду домой. Здесь идиот какой-то впереди на зелёный не едет. — рвано выдохнув, она цедит: — Ну наконец-то. В общем, я сейчас домой, не знаю, как, но с крёстной нужно объясниться и успокоить её. Посмотрим, как всё пройдёт. На всякий случай, на вечер ничего не планируй.

Я заинтригован.

— Звучит многообещающе.

— Да? Жаль тебя разочаровывать даже. — фыркает. — Ты вроде бы дважды женат был, а всё ещё не знаешь, насколько страшны женщины в гневе?

— А ты в гневе?

— В нём самом. По самые уши, если так можно выразиться. Всё, давай, я подъехала к дому.

Долго смотрю перед собой невидящим взглядом после разговора с Катей, прежде чем спуститься вниз и попросить организовать адресную доставку цветов. Знаю, что это не усмирит её пыл, наверное, мне просто хочется сделать для неё что-то приятное именно сейчас. Есть зыбкая надежда, что при личной встрече мне не перепадёт нагоняй. Во всяком случае, при личной встрече я смогу влиять на ситуацию и попробовать переубедить Кислицкую, что весьма трудно провернуть на расстоянии.

«Есть подвижки. Звони.» — получаю короткое сообщение от Лиды и язвительно улыбаюсь. Я вообще что-то сегодня очень часто улыбаюсь.

Подвижки — это очень хорошо. Это прекрасно.

— Как-то ты очень быстро перезвонил, женишок. — вместо приветствия язвит фурия. — Неужели от тоски там пухнешь? Не поверю.

— И тебе привет, Лида. Что там за подвижки? — не хочу акцентировать внимание на её язвительности.

— То дело двухлетней давности, в списках свидетелей есть некто Соловьёв, а в материалах дела показаний его допроса нет. Я не исключаю, что следователь проштрафился, но на сегодня это хотя бы что-то. Адрес и данные могу переслать сейчас.

— Перешли, пусть проверят. Лишним не будет.

— Ты как? Как Катя? Никто там у вас не объявлялся?

— Нет, у нас всё спокойно. — спешу заверить я. — Завтра вечером уже буду выдвигаться в сторону дома.

— Вот как? — слышу в её голосе неподдельное удивление. — Очень неожиданно… Я даже не знаю, что сказать. Я почему-то считала, что ты, как только её увидишь, сгребёшь в свои объятия и утащишь в гостиничный номер, откуда вы не выйдете многие, многие, многие дни.

— Мне кажется, в твоей библиотеке появились любовные романы. — ухмыляюсь, а сам, понимаю, до чего же заманчивая перспектива только что прозвучала. — Время покажет, не хочу спешить. — лгу в очередной раз, но теперь я твёрдо намерен сделать ложь правдой.

Иначе нельзя. Иначе то, что можно считать своим шансом, с лёгкостью превратится в полный провал. На всё требуется время.

— Отношения на расстоянии, значит. — тянет моя фиктивная невестушка. — Мой тебе совет, Дамир, пока Катя сама всё не узнала, начинай её подготавливать к встрече с Софой. То, что ты нашёл в себе силы и принял её, назвал своей дочерью, совсем не значит, что Катя отреагирует точно так же. Да и вообще, знаешь, как я думаю, отцам-одиночкам точно так же тяжело кого-то себе найти, как и матерям-одиночкам. Твои шансы увеличивают круглые счета в банках, но мы оба прекрасно знаем, что Катя на это смотреть не станет, когда узнает всю правду.