Од­на! Сов­сем од­на в этой мрач­ной кре­пос­ти и в це­лом ми­ре. Ес­ли про­паду тут, ник­то не хва­тит­ся.

 В уз­ком вы­соком окош­ке мель­ка­ет не­бо, усе­ян­ное звез­да­ми.

Бро­саю на не­го про­щаль­ный взгляд И да­же не на­де­юсь вый­ти от­сю­да.

17. 16.

Ко­ридо­ры пе­рехо­дят один в дру­гой. Ог­ромные ко­ваные две­ри хло­па­ют, ог­лу­шая, слов­но на­бат. Од­ни. Дру­гие. Третьи. И ско­ро я сби­ва­юсь со сче­та и со­вер­шенно не за­поми­наю, ку­да ме­ня ве­дут.

Да и ка­кой смысл, ес­ли по­ра про­щать­ся с жизнью?

Не­ожи­дан­но ох­ранник, иду­щий впе­реди, ос­та­нав­ли­ва­ет­ся. Тя­желая ру­ка то­го, что сза­ди, ло­жит­ся мне на пле­чо. Дро­жа, зас­ты­ваю на мес­те. Об­ни­маю са­му се­бя. Не хо­чу по­казать прих­ле­бате­лям Эр­на­на свою сла­бость.

Пусть я и ма­лень­кая, но гор­дая птич­ка!

И вскри­киваю, ког­да пли­та на­чина­ет опус­кать­ся вниз. Один этаж, дру­гой, тре­тий…

Пе­рес­таю счи­тать пос­ле вось­мо­го.

Ка­кая раз­ни­ца, ес­ли от­сю­да нет вы­хода?

Дрожь пос­те­пен­но про­ходит, ус­ту­пая мес­то ту­пой об­ре­чен­ности.

Спус­ка­ем­ся в под­зе­мелье. Сно­ва ве­дут ку­да-то. Толь­ко здесь ко­ридо­ры ед­ва под­све­чива­ют­ся тус­клы­ми лам­па­ми. Кру­гом слыш­ны го­лоса. Скри­пучие. Про­тив­ные. И на ме­ня сно­ва на­каты­ва­ет ди­кий бе­зот­четный страх. Зме­ей про­ника­ет под ко­жу и из­нутри ест ду­шу.

И ког­да, на­конец, ме­ня за­тал­ки­ва­ют в ма­лень­кую уз­кую ка­меру-оди­ноч­ку, я окон­ча­тель­но по­нимаю, что про­пала.

Ник­то не по­может! Ник­то да­же не вспом­нит…

Свек­ровь – а я хо­рошо изу­чила Ан­на­бель - ра­ди ме­ня па­лец об па­лец не уда­рит. Ка­кой ей смысл хло­потать? Ли­ам на Пе­римет­ре без соз­на­ния. А ря­дом с ним – его дра­гоцен­ная Иза­бел­ла.

А я?

Я ни­кому не нуж­на.

Но са­ма ви­нова­та. За­иг­ра­лась в свет­скую ле­ди.

Прин­цесса, блин! Гер­цо­гиня!

Как го­ворил мой дед, «Ло­ви уда­чу за хвост, и она стук­нет те­бя ко­пытом по го­лове».

Ви­димо, по мо­ей бед­ной го­ловуш­ке та­бун пром­чался рысью.

В ужа­се смот­рю на до­щатый топ­чан. Ни­како­го да­же по­добия мат­ра­са или белья. Прос­то го­лые дос­ки.

И сте­ны, глу­хие и хо­лод­ные, ухо­дят ку­да-то вверх. И ка­жет­ся, буд­то я в ко­лод­це.

А мо­жет быть, так оно и есть. На сла­бых но­гах ко­выляю к топ­ча­ну. Уса­жива­юсь на кра­ешек. Дро­жу, пы­та­ясь сог­реть­ся в тон­кой ша­ли.

Сколь­ко же вре­мени прош­ло с то­го мо­мен­та, как нас­ледный принц уку­тал мои пле­чи вот в эту са­мую тряп­ку? Не боль­ше ча­са!

И ес­ли еще се­год­ня ут­ром я со­бира­лась на бал и ме­рила ди­аде­му Ан­на­бель, то сей­час жизнь моя не сто­ит и пре­фин­га.

Два ми­ра. Два ке­фира!

От бе­зыс­ходнос­ти под­ка­шива­ют­ся но­ги. И тош­нит звер­ски. Но есть со­вер­шенно не хо­чет­ся.

Хо­рошо хоть у Лар­ти­ны я прог­ло­тила две тар­та­лет­ки, на­поми­на­ющие наш жуль­ен, и вы­пила ста­кан во­ды.

На­дол­го это­го не хва­тит. Но до ут­ра по­тер­петь мож­но. Хо­тя су­дя по уб­ранс­тву мо­его но­мера люкс, здесь ник­то не за­мора­чива­ет­ся об удобс­твах арес­тантов. И ско­рее все­го, ник­то их не кор­мит.

От не­весе­лых мыс­лей ме­ня от­вле­ка­ет скре­жет ме­тал­ла. В две­ри про­вора­чива­ет­ся ключ. Бе­зот­четно под­ска­киваю пру­жин­кой навс­тре­чу и в ужа­се смот­рю на Эр­на­на, важ­но вхо­дяще­го в ка­меру.

– Ме­лис­са, ужас ка­кой! – взды­ха­ет нас­ледный принц, брез­гли­во ос­матри­вая топ­чан, сте­ны и ме­ня са­му. – Я так пе­режи­ваю из-за те­бя.

– Да ну? – моя бровь про­тив во­ли пол­зет вверх.

– Ты дол­жна во всем соз­нать­ся, моя до­рогая, – ре­шитель­но за­яв­ля­ет нас­ледник прес­то­ла. – И я лич­но за­беру те­бя из это­го кош­ма­ра.