– Ладно, – выдохнула я, понимая, что ожоги, натертые кружевом, начали гореть. – Даже если это яд, то… Хотя, не в интересах мачехи травить меня перед свадьбой по приказу короля.

Осторожно поднеся к губам зелье, я сделала глоток, чувствуя какой-то травяной привкус с горечью. Маленький глоток заставил боль немного утихнуть. И я, осмотревшись, выпила все до капли.

Прошло минут пять, а боль стала стихать. Я впервые подумала о мачехе с благодарностью. Но что-то внутри противилось, словно кричало: «Она ужасный человек!».

Я попыталась погасить эти внутренние крики силой воли. Несколько раз я глубоко вздохнула, попыталась расслабиться, и вроде бы все прошло.

– Я пришла поговорить, – произнесла мачеха, заходя в комнату. Она вошла без стука. И я вспомнила, что я не у себя дома.

– Спасибо за зелье, – выдохнула я, радуясь, что хотя бы не болит. А это уже что-то!

Бровь мачехи удивленно приподнялась.

– Какое зелье? – спросила она, а меня осенило. Зелье принес брат. И мачеха о нем не знает!

– Отравляющее душу, – усмехнулась я, выкручиваясь из сложившейся ситуации. Пусть мой брат и мерзавец, но подставлять его не хотелось.

– Всегда пожалуйста! – рассмеялась мачеха смехом очень злой ведьмы. – Учись, пока я жива!

Она проплыла и уселась в кресло, расправляя темную юбку рукой.

– Чаю! – потребовала она, а служанка побежала выполнять.

– Итак, ты выходишь замуж! – лениво растянула слова мачеха. – Обычно такие вещи рассказывает или мама, или няня. Но твоя мать умерла, а няню ты довела до такого состояния, что она и знать тебя не желает. Так что придется просвещать мне.

Она вздохнула, а потом усмехнулась.

– Главная задача благородной дамы в браке – родить наследника. Потому можно умирать. Не раньше. Умирать раньше – дурной тон, – усмехнулась мачеха, а служанка несла кружечки и чайничек. – Благодарю, Грета. Так, на чем я остановилась? Ах, на первой брачной ночи.

Я сделала глубокий вдох, понимая, что ожоги уже не болят.

– Совет один. Расслабься и смотри в потолок. Обычно в такой момент считают деньги мужа. Я же успевала выговорить мысленно титул супруга и уже слышала храп. Потом обязательно поплачь, для приличия, – заметила мачеха. – Короче, твоя задача сделать так, чтобы брачную ночь он запомнил надолго!

– А нельзя что-то сделать с ожогами? – спросила я, прикасаясь к лицу.

– Ты хочешь быть красивой невестой? Не вижу смысла! – усмехнулась мачеха. – Мне кажется, что платье и ожоги отлично подходят к такому праздничному событию. Пусть смотрит, что натворил!

Я промолчала. Не ей же с ними жить! А мне!

– Итак, я тебя проинструктировала. Свой материнский долг я выполнила. Собирайся, через два часа мы поедем выполнять королевский приказ! – произнесла мачеха.

Она встала и вышла, а служанка бросилась собирать кружки. Но тут в дверь постучали. Я увидела на пороге старого солидного чародея.

– Мадам, где наша пациентка? – спросил он, а мачеха кивнула мне поднять вуаль.

Глаза чародея радостно вспыхнули. И я знала, почему.

Маги прекрасно зарабатывали на аристократах. И в особенности на аристократках. Они ломили такие умопомрачительные цены, что для того, чтобы исправить малюсенький шрам, приходилось закладывать все фамильные драгоценности.

– О, какой кошмар! – радостно произнес маг, глядя на мое лицо. – Вы же понимаете, что это будет стоить очень и очень дорого. Тем более, что я не могу дать вам гарантии того, что все будет как прежде? Лечение будет долгое, быть может, растянется на годы… А стоить это будет…

Он назвал сумму, от которой у меня закружилась голова. Это мне придется продать все, чтобы попытаться вернуть красоту! Вот буквально все, до последнего бриллианта, пришитого к платью.