Девятый класс начался для меня очень спокойно. Осенью произошло два события. Первое – это то, что мама устроилась на работу. Второе – отец снова исчез из нашей жизни. С тех пор больше я его не видела. Мне в целом было все равно, есть он или нет его. Я его не знала. Он был для меня чужим человеком. Меня удивляло, что мать устраивало то, что он приезжал, когда хотел, и уезжал на неопределенный срок, а она продолжала его ждать. Она ждала и после того, как он исчез с концами.

Девятый класс для меня стал самым значимым периодом жизни. С наступлением зимы у меня внутри стали происходить странные вещи. Я ощущала беспричинную грусть и печаль. На меня нападала странная апатия. Пропал интерес ко всему. Учеба давила тяжестью. Уроки давались с трудом, в голову ничего не лезло. Хотелось лежать дома и ничего не делать. Я не находила себе места и не могла объяснить себе происходящее. Мне было так плохо, что буквально хотелось выть. Мне было почти больно физически от той грусти, которая разрывала меня изнутри.

Иногда меня охватывала паника из-за этого состояния. Мне хотелось объяснить себе его причину, но я не могла. Мне хотелось найти ответы. Но задать вопросы мне было попросту некому. Обратиться за помощью к членам своей семьи мне даже не пришло в голову. Я стыдилась себя, и мне было страшно, как бы никто из них не заметил, что я стала другая. Они или подняли бы меня на смех, или отругали бы за так называемую блажь. Я предпочитала молчать, пребывая в том непонятном состоянии.

У меня словно обострились все чувства. Особенно запомнился мне запах. У той зимы был особенный запах. Его сложно объяснить, но до сих пор иногда я улавливаю его и невольно вспоминаю ту зиму. Я вдыхала его, и меня бросало в дрожь. Меня накрывало странное щемящее чувство беспокойства, охватывала тревога. Я начинала чувствовать беспричинное горе. Я замкнулась в себе. Мне было ничего не интересно, меня ничего не радовало. Я искала одиночества и не могла заставить себя что-то делать. Я ходила в школу как робот. Ждала, когда учебный день закончится и я смогу уйти домой. Дома я была одна. Дома я могла сосредоточиться на своем состоянии.

Моим другом стал телевизор. Я приходила из школы, садилась перед телевизором и смотрела все подряд. Кино, передачи, сериалы. Я неосознанно искала ответы на незаданные вопросы и просто убивала время. В какой-то момент я поняла, что пытаюсь вспомнить что-то очень важное для меня, что, как мне казалось, облегчит мое моральное состояние. Мне нужно было вспомнить историю, которую я откуда-то знаю. Но вспомнить ее никак не получалось. Все свои силы и внутренние ресурсы я тратила на это.

Это стало моей навязчивой идеей на следующие несколько недель. Я жила этой идеей. Я забросила школу, скатилась на тройки, ни с кем не общалась, но мне было все равно. Школа отнимала лишь время. Я жила глубоко в себе. И мои мысли были посвящены нерассказанной истории, которая обретала подробности в моей голове и складывалась в некий сюжет.

Зачем это? Почему это? Откуда это бралось там, в моей голове, я не знала. Но воображение словно расширялось день ото дня, рисовало мне красочные сцены того, что я не могла негде посмотреть и негде прочитать. Поразительно то, что у меня никогда не было воображения. Я не могла, например, представить в своей голове ничего из прочитанного. Но теперь мое воображение рисовало мне картины, которые я не могла ранее нигде видеть. Они обрастали деталями. Я будто вспоминала эти детали. Я придумывала, додумывала, фантазировала. Представляла себе героиней и режиссером одновременно.