Я старалась успокоиться.

Я старалась отвлечься.

Я чувствовала, как то липкое и тягучее нечто обволакивает меня. Лишает воли, лишает свободы.

Я поняла, что больше не могу.

Я не выдержу больше ни минуты.

Я вышла из дома.

Я пошла в магазин.

Я купила много еды.

Вредной.

Сладкой.

Жирной.

И началось то, что началось. Я наелась. Я ела в тот день, как в последний раз. Набивала себя до изнеможения. Запретное удовольствие было достигнуто. Это был не просто привычный срыв. Это было нечто большее. Я словно отделилась от своего тела и плыла куда-то, не осознавая происходящего. Но мне было так хорошо. Все тревоги вмиг исчезли. Я ощутила, как меня обволакивают спокойствие и теплота.

Надо сказать, что на тот момент у меня давно не случалось срывов. Этот адский механизм в голове человека с нестабильным пищевым поведением, а на тот момент я была именно таким человеком, не срабатывал по неизвестным мне причинам. Но не сегодня. Я ела и ощущала блаженство. То нечеловеческое напряжение отпускало меня. Это было потрясающе. Это было лучшее, что случилось со мной за последние месяцы. Я словно провалилась во времени. Я словно исчезла из своей реальности и получила дозу какого-то сильного наркотика. Я заполнила себя чем-то приятным и дающим мне чувство защищенности. И даже привычное чувство вины было частично подавлено этой внутренней эйфорией. Да и к тому же за годы диет и срывов чувство вины уже притупилось. Правда, сейчас оно не то чтобы было притупленным, скорее оно вызывало безразличие.

Кроме ощущения усталости и безразличия не бы ничего. Наевшись, я ощутила нечто такое… Словно я вернулась в детство. Словно все самое лучшее, что со мной случилось за все годы моей жизни, собралось воедино. И я окунулась в это. Это было то тихое спокойствие внутри, давно забытое, чистое ощущение, испытанное когда-то очень и очень давно, в детстве. Когда, бывало, в деревне, выйдешь утром из дома, сорвешь листочек мяты, посаженной бабушкой для чая, разотрешь его пальцами и, приблизив к носу, вдохнешь со всей силы запах лета. А потом сядешь на корточки и смотришь на траву, на муравья, на жука, да просто на землю. И видишь целый мир, и ощущаешь, как тебе в нем хорошо и радостно живется.

Мира вокруг не существовало. Только я и мои ощущения.

Это было прекрасно.

Затем тошнота. Обычное дело, когда переедаешь. Нужно подождать, и она пройдет. Завтра будет отек и привес на весах. Но все это уже пройдено не раз. Я перетерплю. Начну завтра с разгрузки.

Усталость.

Апатия.

Слабость.

Тошнота. Невыносимая.

Эта тошнота была сильнее. Я не вытерпела и пошла в ванную. Склонилась над унитазом, но меня не рвало. Я не знала, что делать. И вдруг…

Я никогда не вызывала у себя рвоту. Это всегда пугало меня, казалось чем-то противоестественным. Но сейчас мне было так плохо, так сильно захотелось облегчить свои страдания, что я как-то машинально засунула в рот пальцы.

Оказалось, так просто сделать это.

Все произошло самой собой, так быстро, что я даже не успела опомниться. Организм решил за меня сам. Опустошал сам себя. И я испытывала нечто большее, чем облегчение от опустошения желудка. Я испытала неожиданное и настолько колоссальное облегчение от того внутреннего напряжения, которое мучило меня, нарастая на протяжении последнего месяца, а возможно и всей моей жизни. Я вырвала из себя нечто, что росло внутри и, видимо, выросло до неуемного размера. Но пока я не отдавала себе в этом отчет. “Вот оно, истинное освобождение!” – я лишь мимоходом зацепилась за эту мысль, как за крючок в своей голове, и словно повисла на нем.

Не еда была нужна мне, а очищение?